Человек и закон

С 20 июля 2016 года, после подписания президентом РФ, вступила в силу основная часть «антитеррористического» пакета поправок в законодательство, предложенного депутатом Госдумы Ириной Яровой и членом Совета Федерации Виктором Озеровым. По мысли парламентариев, этот закон, широко известный как «пакет Яровой», призван обеспечить безопасность граждан посредством ужесточения наказания за терроризм и экстремизм, тщательной проверки почтовых посылок, долговременного хранения телефонных звонков, смс и интернет-трафика, а также вмешательства правоохранительных органов в IT-сферу. Операторы мобильной и почтовой связи, интернет-компании уже заявили о грядущих огромных убытках из-за закона, а правозащитники призвали выходить на митинги и подписывать петиции против «пакета Яровой», который якобы покушается на частную жизнь. ЖУРНАЛИСТ обратился к экспертам, чтобы выяснить, настолько ли страшен «антитеррористический ­закон», как его малюют критики.

Большой брат следит за тобой

В целом «пакет Яровой» представляет собой целый свод нововведений, которые будут внесены во многие источники права РФ: Жилищный и Уголовный кодексы, Кодекс об административных правонарушениях, федеральные законы «О связи» и «О почтовой связи», «Об информации» и другие. В частности, закон определяет понятие миссионерской деятельности, вводит уголовное наказание за экстремизм с 14 лет, новую статью УК РФ под названием «несообщение о преступлении». По ней будут привлекаться к уголовной ответственности те, кто не донёс правоохранительным органам о совершении некоторых преступлений. Как бы ни напоминала эта норма о «стукачах» в старые советские времена, куда больше возмутили общественность, например, 13-я и 15-я статьи законопроекта, посягнувшие на «святое» — ​интернет и мобильную связь. А с лёгкой руки «Почты России» — ​под пристальным вниманием СМИ оказалась и 9-я статья, чуть ли не ставящая крест на всей интернет-­торговле России.

«Операторы связи обязаны хранить на территории Российской Федерации информацию о фактах приёма, передачи, доставки и (или) обработки голосовой информации, текстовых сообщений, изображений, звуков, видео- или иных сообщений пользователей услугами связи — ​в течение трёх лет с момента окончания осуществления таких действий», — ​написано в 13-й статье «антитеррористического закона». Иными словами, теперь операторы должны хранить метаданные всех абонентов. В свою очередь 15-я статья вводит аналогичную норму для «организаторов распространения информации в сети Интернет», но только в течение одного года. По нынешнему законодательству, операторы должны хранить информацию только о фактах соединения и только шесть месяцев.

Кроме информации о приёме и передаче, «пакет Яровой» обязует сотовых операторов и интернет-компании хранить весь трафик пользователей — сообщения, голосовую информацию, изображения до шести месяцев, то есть всё, что мы «гуглим», пишем в социальных сетях и электронной почте, рассказываем друг другу по телефону. До этого операторы не обязаны были записывать и хранить такой трафик. Однако, как верно рассудили парламентарии, само по себе хранение подобной информации граждан от терроризма защитить не сможет. Поэтому в той же статье закона прописано, что все эти данные должны передаваться уполномоченным государственным органам, «в случаях, установленных федеральными законами». Правда, какими именно законами, в документе не указывается.

Есть ещё один немаловажный нюанс. В статье о хранении текстовых сообщений и голосовой информации содержится фраза: «Порядок, сроки и объём хранения указанной информации устанавливаются Правительством Российской Федерации». Получается, что всё прописанное парламентариями в законопроекте — ​эфемерная субстанция, которая может измениться, по усмотрению правительства, как в сторону смягчения, так и в сторону ужесточения норм до 1 июля 2018 года. Именно тогда новые правила из 13-й и 15-й статей вступят в силу в отличие от остальных нововведений, которые уже действуют.

Если исполнительная власть ничего не изменит в «пакете Яровой», то ­последствия представляются участникам рынка и экспертам весьма драматичными. Дополнительный градус этой ситуации добавляет магическая фраза в финансово-экономическом обосновании законопроекта, гласящая, что его принятие не потребует расходов из федерального бюджета, а также не повлечёт изменений финансовых обязательств государства (см. фото на стр.21).

Очевидно, что все расходы лягут на плечи тех, для кого и вводятся новые обязательства. Операторы мобильной связи уверены, что реализация закона потребует астрономических затрат, которые закономерно ударят по карманам абонентов. Экспертные оценки шокируют и варьируются от сотен миллиардов до триллионов рублей. В частности, МТС назвало сумму издержек в 2,2 трлн рублей. Эти средства должны пойти на постройку инфраструктуры для хранения этого гигантского объёма данных, что предписано законом. При этом data-центры должны будут питаться огромным количеством электроэнергии, поставку которой могут обеспечить только дорогостоящие высокотехнологичные сети. Интернет-­компаниям тоже придётся закупать необходимое оборудование, что также чревато большими убытками, а вмес­те с тем и потерей доходов в бюджет ­страны с налогов на прибыль.

Даже Минкомсвязи, которое в первую очередь и будет воплощать поправки в жизнь, в лице главы ведомства Николая Никифорова признало, что с принятием нормы о хранении данных связь может подорожать на 300%. Правда, неделю спустя после этого заявления министр оптимистично сообщил, что связь не подорожает в 2016 году. ­Про то, что будет спустя два года, ­Никифоров в этот раз говорить не стал.

Сама Ирина Яровая в повышение тарифов не верит, обвиняя мобильных операторов в спекуляции. «Может быть, есть желание просто повысить тарифы, и хочется найти какое-то удобоваримое обоснование. Объективно никаких оснований к удорожанию нет. Потому что в законе нет ничего из того, что вело бы к удорожанию чего бы то ни было», — ​заявила депутат в эфире канала «Россия 24» 4 июня 2016 года.

Впрочем, некоторые аналитики тоже сомневаются в том, что для исполнения закона потребуются такие огромные суммы. «Выгоды от принятия этих законов для операторов связи неочевидны, издержки — ​очевидны. Однако объём издержек, опубликованный операторами связи, представляется слишком завышенным», — ​рассуждает заместитель директора аналитического департамента компании «Альпари» Наталья Мильчакова. По её словам, наиболее близки к истине те операторы сотовой связи, которые называют затраты в 200 млрд рублей. «Ведь уже сейчас многие операторы связи имеют свои центры обработки данных (ЦОД) либо арендуют их, так что хранение данных для них уже давно явилось проблемой, которую надо было решать, только эта проблема была продиктована самим рынком и технологиями развития отрасли», — ​обосновывает ЖУРНАЛИСТУ своё замечание эксперт. При этом она допускает, что главный экономический эффект от принятия закона может даже оказаться положительным. Он будет заключаться в поддержке отечественного производителя, так как для строительства ЦОДов будет закупаться российское оборудование. Соответствующее поручение правительству дал президент России вместе с подписанием «пакета Яровой» 7 июля. В этом случае российское оборудование сможет занять 70–80% доли рынка против сегодняшних 4–5%. Что касается повышения тарифов на связь для абонентов, то, по мнению эксперта, этому будут предшествовать долгие переговоры с представителями власти, по итогам которых не исключено принятие компромиссного решения.

В свою очередь директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский обратил внимание на то, как расширятся в IT-сфере полномочия правоохранительных органов после вступления в силу закона. Он заметил, что если раньше полиции или следственным органам требовалось решение суда для получения от провайдеров интернет-трафика пользователей, то теперь они смогут получать данные сразу, без судебных проволочек.

«Впрочем, на территории России давно действует Система технических средств для обеспечения функций оперативно-розыскных мероприятий (СОРМ), позволяющая прослушивать телефонные разговоры без разрешения суда, которое получается постфактум, чтобы легализовать действия по считыванию», — ​рассказал ЖУРНАЛИСТУ эксперт. Однако эта система позволяла прослушивать телефонные разговоры только в режиме реального времени, а теперь можно будет получить информацию «из прошлого», если она не зашифрована.

Коды, пароли, явки

С шифрованием данных связана ещё одна противоречивая норма «пакета Яровой» (ч. 4 ст. 15), которая обязует «организаторов распространения информации в сети Интернет» предоставлять в уполномоченные органы информацию для декодирования электронных сообщений. Также в закон внесено требование использования исключительно средств шифрования, сертифицированных уполномоченными органами РФ. Неисполнение этого обязательства влечёт за собой штраф в размере от 3 тыс. до 5 тыс. рублей для граждан, а для юридических лиц — ​от 800 тыс. до 1 млн рублей.

«Предоставление информации для декодирования — ​это иллюзия, потому что во многих случаях провайдеры физически не могут этого сделать, так как коды доступа находятся у пользователей», — ​поясняет господин Верховский. — ​Это невыполнимые требования. Но на практике они обернутся тем, что на интернет-компании, знакомые всем Microsoft и Skype, Telegram и WatsApp, будет оказываться давление, чтобы они выполнили законные требования. При этом не важно, возможно это или нет».

В российской общественной организации «Центр интернет-технологий» (РОЦИТ) также считают эти меры избыточными для достижения целей всеобщей безопасности. Как заявили эксперты Центра ЖУРНАЛИСТУ, принятие поправок создаст серьёзные угрозы правам и законным интересам пользователей интернета в части сохранности и конфиденциальности пересылаемой ими информации. Дело в том, что ­уровень шифрования, который используется для трафика обычных пользователей, является лишь дополнительной защитой от неправомерного доступа к информации со стороны злоумышленников. А, к примеру, при использовании протокола HTTPS ключи шифрования хранить нельзя технически. Этот протокол используется на огромном количестве сайтов, в том числе на «Госуслугах».

«Встраивание же в алгоритм средств доступа фактически означает создание уязвимостей в системе безопасности силами самих разработчиков, что недопустимо с точки зрения защиты конфиденциальности информации граждан. То, что любые уязвимости в системе шифрования будут немедленно использованы злоумышленниками (от групп «гражданских хакеров» до иностранных разведок), уже показывает международная практика», — объяснилии ЖУРНАЛИСТУ в РОЦИТ.

Между тем киберпреступлениями и взломами пользовательских данных может обернуться не только дешифрование информации, но и её хранение в ЦОДах операторов и интернет-компаний. «Я уверен, что эти биллинги будут утекать на чёрный рынок. Самое драматичное произойдёт после 1 июля 2018 года, если данные о пользователях действительно начнут храниться. Это просто кладезь для криминального мира, начиная от адресной рекламной рассылки и вплоть до шантажа», — ​предостерёг директор центра «Сова». При этом эксперт допускает, что в силу больших затрат на хранение данных, нововведение будет откладываться, как это было с законом о размещении личных данных граждан на серверах на территории России.

Почта, которая нас проверяет

Скромнее, чем операторы мобильной связи, но всё так же оперируя многозначными суммами убытков, на принятие «пакета Яровой» отреагировала «Почта России». Её, как и другие логистические компании страны, коснулась 9-я статья закона, которая обязывает почтовых операторов принимать меры по недопущению к пересылке запрещённых предметов и веществ. В этих целях могут использоваться рентгенотелевизионные, радиоскопические установки, металлодетекторы, газоаналитическая и химическая аппаратура. В «Почте России» заявили, что исполнение закона и закупка оборудования обойдётся в 500 млрд рублей, также внушительных затрат потребует обслуживание 42 тыс отделений по всей стране — ​это по 100 млрд рублей ежегодно. Другим логистическим компаниям тоже может потребоваться немало средств — ​около $180 млрд по подсчётам Нацио­нальной ассоциации дистанционной торговли (НАДТ). Глава НАДТ Александр Иванов считает, что издержки почтовых операторов повлекут за собой рост стоимости отправлений в два раза, а следствием этого станет сокращение оборота интернет-торговли на 30–40%. Ведь покупателей вряд ли заинтересуют товары, доставка которых обойдётся вдвое больше их стоимости.

Другого мнения придерживается исполнительный директор Ассоциации компаний интернет-торговли (АКИТ) Артём Соколов. По его словам, оценки «Почты России» в десятки тысяч раз завышены и не поддаются никакому логическому объяснению. Эксперт уверяет, что все логистические операторы, которые действуют на территории страны, уже обладают подобным оборудованием и проверяют все посылки. Кроме того, все отправления из-за ­рубежа проходят таможенный контроль с помощью таких же агрегатов.

«Вы ни за что не сможете отправить партию урана по почте, также я сомневаюсь, что если вы попросите завернуть пистолет в посылку — ​вам пойдут навстречу», — ​иронично заметил ЖУРНАЛИСТУ эксперт. Он также подчеркнул, что нет смысла оснащать оборудованием каждое почтовое отделение в России, так как все посылки проходят через сортировочные пункты, которых на территории страны единицы. По прогнозам господина Соколова, рынок интернет-торговли не только не рухнет, но и будет расти вслед за стабильно растущим спросом потребителей, который нужно удовлетворять.

«Основная борьба ещё впереди»

В то время как страна с ужасом подсчитывает грядущие убытки от «пакета Яровой», а честные и нечестные граждане придумывают, как скрыть всё своё телефонное и интернет-общение от «всевидящего ока», мало кто задумывается над содержанием самой формулировки «организаторы распространения информации в сети Интернет». Кто они, эти организаторы? Интернет-провайдеры, которые обеспечивают выход во Всемирную сеть с компьютеров и мобильных устройств? Или интернет-компании известных брендов, поисковые системы и мессенджеры? Или вообще все сайты в интернете, в том числе сетевые СМИ? Даже эксперты затрудняются ответить на этот вопрос, называя принятый поспешно закон «сырым» и ожидая его проработки.

В любом случае на экономике самих СМИ — ​сетевых или интернет-версий изданий «пакет Яровой» отразится достаточно серьёзно, непонятно лишь пока — ​в какой степени. Если они всё-таки окажутся «организаторами распространения информации в сети Интернет», то на них, как и на интернет-компании, свалится весь набор дорогостоящих обязательств по хранению данных и использованию сертифицированных средств шифрования. Если нет, то они всё равно останутся под угрозой «наказания рублём» за контент, который могут вдруг признать экстремистским. Например, по ст. 205 Уголовного кодекса, в которую «пакет Яровой» также вносит поправки, пуб­личные призывы к террористической деятельности или оправдание терроризма в интернете караются штрафом от 300 тыс. до 1 млн рублей. Однако что именно понимается под «призывами» и «оправданием» в статье не указывается. Российским СМИ, которые и без того переживают не лучшие финансовые времена, нужно быть предельно осторожными в своих публикациях, чтобы избежать штрафов или приостановления деятельности.
Заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникации МГУ, член Совета по правам человека (СПЧ) при Президенте РФ Иван Засурский считает, что «антитеррористический пакет» ждёт ещё масса преобразований. «Основная борьба ещё впереди. Со своей стороны, к осенней сессии Госдумы СПЧ будет готовить поправки к «закону Яровой». Возможно, закон изменится с точки зрения сферы его применения. Я допускаю, что нормы о записи и хранении телефонных разговоров ограничатся распространением только на госслужащих», — ​сказал ЖУРНАЛИСТУ господин Засурский. Кроме того, по его словам, «пакет Яровой» не стыкуется с российским законом об авторском праве, который ­запрещает записывать чужие произведения.

«Сейчас неясно, попадают ли СМИ в интернете под действие «закона Яровой». С моей точки зрения, для журналистов и для СМИ, как и для интернет-блогеров, в стране должен отличаться правовой режим. Сетевое СМИ — ​это особый вид сайта, деятельность которого должна регулироваться специальными законами. Возможно, в будущем будет выработан новый тип отношения к таким ресурсам. Я думаю, поправки, вносящие ясность в этот вопрос, с успехом может провести СПЧ», — ​заключил эксперт.