Но сосредоточиться предлагаю на другом. Новыми гранями поворачивается старый спор о том, что может являться предметом общественного интереса и объектом внимания масс. Юлия Меламед в «Газете.ру» пишет о волне эксгибиционизма в социальных сетях, а в эти же дни персонажи довольно безобидного расследования подают иск в суд с требованием уничтожить тираж давно вышедшего номера газеты. Что это — их пиарщики бездумно идут против тренда возрастающего интереса к личной жизни? Или просто используют новые возможности для продолжения старой войны?
С корги и без
В данном случае речь не только о всегдашнем желании «сильных мира сего» контролировать отображение собственной персоны и диктовать СМИ уровень священного трепета. Хочется напомнить, что на заре тысячелетия прессу занимал конфликт двух деятелей ранней путинской администрации: Игоря Ивановича Сечина и Игоря Ивановича Шувалова. С тех пор «настоящий Игорь Иванович»* Сечин стал руководителем госкомпании «Роснефть», поглотившей несчастливый «ЮКОС», а Игорь Шувалов — первым вице-премьером правительства.
Так вот, одновременно (и неожиданно?) личная жизнь двух видных госчиновников стала предметом расследования Фонда борьбы с коррупцией. Господин Шувалов приобрел целый этаж в знаковой сталинской высотке на Котельнической набережной в Москве и оказался фактическим владельцем частного самолёта, не зарегистрированного в обязательной для его ранга декларации об имуществе. На Bombardier Global Express не только сам Игорь Иванович летал по вице-премьерским и личным нуждам, но и его жена сопровождала семейную собаку на её чистопородные выставки, где шуваловские корги доказывали преимущества российских представителей собачьей аристократии перед остальным миром.
Зато Игорь Иванович Сечин оказался причастным к ещё более аристократическому виду транспорта: большая (85,6 метра, цена варьируется в пределах $150–180 млн) океанская яхта чуть ли не круглый год ерошила параллели и меридианы, имея на борту молодую жену господина Сечина. По этому поводу сменившая владельцев яхта сменила и имя, стала называться в честь святой княгини Ольги. Ну не в честь же Ольги Сечиной!
Сложно сказать, случайно ли совпали эти разоблачения. Или это взаимная атака Игорей Ивановичей, вызванная тем, что сейчас идут споры, в том числе и в правительстве, допускать ли «Роснефть» к приватизации другой успешной госкомпании — «Башнефти». А может, это отражение текущего большого передела сфер влияния, выразившегося в отставке не одного Сергея Иванова. Правительство, например, как сообщило РБК, планирует сократить на 10% издержки госкомпаний. Сокращается «кормовая база» менеджеров и «Роснефти», и «Газпрома» (курируемого Шуваловым), обостряется борьба за остающееся…
Паны дерутся — у холопов чубы трещат. Журналисты тут же стали видимыми жертвами очередной подковёрной битвы компроматов. Корреспондента агентства Znak.com не допустили на пресс-конференцию Игоря Шувалова в Екатеринбурге, когда вице-премьерская пресс-служба выяснила, что корреспондент хочет спросить московского начальника о «Бомбардье». А Ольга Сечина и её муж подали в суд на «Новую газету», протестуя против разглашения личных данных.
,
,
Попал в неловкую ситуацию и главред «Эха Москвы» Алексей Венедиктов, бросившийся на защиту Игоря Шувалова. Ему так и не удалось доказать, что самолёт за все годы обслуживания корги и их хозяев не должен был попадать в декларацию госчиновника. В свою очередь главред «Новой газеты» Дмитрий Муратов в эфире той же радиостанции так и не прояснил, почему яхтенные фотографии Ольги Сечиной в соцсетях заставили редакцию отследить все передвижения одноимённой яхты. А может, и не стоит оправдываться, если речь идёт о возможной коррупции? Как-то забылось, что интерес к личной жизни не просто публичного человека, а ещё и находящегося на содержании налогоплательщиков, автоматически входит в задачу СМИ. Один чиновник — зампредседателя правительства, другой руководит по поручению государства одним из крупнейших доноров бюджета. Народ желает знать, как расходуют средства те, кому поручено зарабатывать и тратить народные деньги.
,
,
Заказ на пересказ
С выступлением в Екатеринбурге Игоря Шувалова связан ещё один показательный случай — в Казани. Во время своего визита в этот город и осмотра квартир экономкласса, которые в Татарстане строят в рамках программы переселения граждан из ветхого жилья, вице-премьер назвал «смешными» маленькие, в 20 кв. м, квартирки. И добавил, что раз они пользуются спросом, то отказываться от их строительства не стоит. Личный опыт владельца многих квартир и, как выяснилось, вдобавок и целого этажа позволяет Шувалову делиться эмоциями, что порадовало прессу.
Но огорчило руководителя правительственного (то есть подчинённого Шувалову) Агентства ИЖКХ Александра Плутника. Он высказал подозрение, что многочисленные пересказы реплики о «смешных квартирах» были заказаны девелоперами, которые надеялись, что госорганы будут вкладывать бюджетные средства в возведение более дорогого жилья. Конечно, и у девелоперов в условиях экономического кризиса уменьшается «кормовая база», но какое это имеет отношение к безусловному праву СМИ обсуждать расходы бюджета, строительство жилья или уровень понимания правительством уровня жизни граждан? Причём тут «кто заказал»? Вы по существу, пожалуйста.
А в реальности выходит, между прочим, что один из крупнейших девелоперов — компания «Мортон» — прекратил финансировать интернет-СМИ «Русская планета». Видимо, ему это не нужно. Зато тот же «Мортон» оплатил аэростат, на котором неутомимый Фёдор Конюхов рекордно быстро облетел земной шар. Видимо, такая пиар-акция эффективнее тех, на которые намекал господин Плутник.
Ну кто же спорит, «заказуха» не знает кризисов. Она видна невооружённым взглядом. Вот, например, информационное агентство «Мосмониторинг» начинает очередной рассказ о том, как плох возлюбленный им в последнее время российский банкир, сообщением, что его болгарский партнёр сел в тюрьму за ДТП. К самому ДТП россиянин не имеет никакого отношения, перечисляемые его финансовые прегрешения (возможные) — тоже. Но добавить грязи требует заказной жанр. «Вали кулём — потом разберём».
В таких условиях понятно желание персонажей скандальной хроники очиститься от налипшего. И появляются требования не только удалить с сайта обидевшую информацию, как, например, этого желают от «Новой газеты» господа Сечины, но и вообще выполоть её с необъятных полей интернета. Пока это никак не получается, хотя и принят специальный закон, позволяющий вроде бы корректировать личную историю.
Миллиардер Евгений Пригожин подал иски к «Гуглу», «Яндексу» и «Мэйлу», требуя исполнить его «право на забвение» и заблокировать поисковикам доступ к ранее опубликованной информации о причинах его бизнес-успехов. Потом его юристы решили, что информация в «Гугле» не так важна, поскольку ориентирована, по их мнению, на западного потребителя. Потом без суда договорились с «Мэйлом». А теперь вот отозвали иск к «Яндексу», объяснив непоследовательность непростой процедурой, прописанной в законе о «праве на забвение».
Действительно, принимая иск, суд проводит многомесячные экспертизы, а потом рассматривает их в открытом заседании. Привлекая дополнительное внимание к фактам, забвения которых добивается истец. Получается, говоря языком обиженной советской пропаганды, «муссирование слухов». А «Яндекс» ехидно заметил, что из 11 исков по новому закону, поданных к компании, не удовлетворён ни один. Четыре суд решил в пользу ответчика, пять отказался рассматривать ввиду неявки истца, а двое истцов сами отказались продолжать процесс.
,
,
Кощунственное косноязычие
Вот в Таджикистане решили прекратить выпуск «Комсомолки», выходившей в этом независимом государстве. Не понравилась (ещё до публикации!) статья в основном московском выпуске и на сайте газеты, автор которой в развязном стиле, свойственном изданию, поведал свои впечатления от этой среднеазиатской страны. Неудовольствие можно понять, можно и поехидничать над изданием, неоднократно призывавшем кары на головы оппозиционных коллег. Однако запреты на распространение информации — неадекватный способ борьбы с плохим стилем.
Но что-то делать надо. Одесский писатель и поэт Борис Херсонский пишет о бесчувствии, насаждаемом новой нормой употребления слова «шок», например. Раньше оно носило негативный оттенок, теперь — рекламно-завлекающий. Или пишут «стрелок» вместо «убийца», описывая явное преступление. Это всё не просто свидетельства падения уровня журналистики, свидетельства «успехов» образования вообще и понимания русского языка в частности. Язык отражает сознание общества. В том числе и дремлющее.
Корреспондентка канала «Россия 24», не запинаясь, говорит, что члены мусульманской общины французского Руана «открестились» от террористов-исламистов…
А «соловей спортивных успехов» Дмитрий Губерниев на канале «Матч!», комментируя итоги обязательной программы синхронисток и анонсируя программу произвольную, в одной фразе делает противоположные выводы: «Россиянки уверенно идут на первом месте, это значит, что завтра будет невероятная борьба!» Битва двух клише, в которой гибнут смыслы и слова «уверенно», и слова «невероятная», и слова «борьба».
Возвращаясь к общей теме сегодняшней летучки, хочу заметить, что самое произвольное толкование — у слова «клевета». Распространили «лишние данные» — клевещут! Написали о давних связях — клевета! Прокомментировали транспортные услады — возводят напраслину!
Вот и на Олимпиаде заявляет участница: «Мы хотим отомстить за клевету на российских спортсменов!» Это как? Побить говоривших? За кого мстить — за попавшихся на допинге? Кому? Тем чиновникам, кто своими нечистыми махинациями поставил под сомнение каторжный труд чистых? Расцвет коллективного мазохизма: «Наших бьют!» А может, стоит сперва разобраться в значении слов и существе обозначенных ими фактов?
,
,
