Зима. Сантехник, торжествуя… |
Никита ВАЙНОНЕН
Каждую зиму у нас в водопроводе что-то лопается, и каждый раз чинить приходят новые люди, не те, что год назад, но отличить их невозможно: все поддатые сантехники похожи друг на друга, как те счастливые семьи у Льва Толстого. Даже высокая текучесть пьющих кадров не в силах что-то изменить. Каждый раз просим: прилепите бумажку на дверь, мол, тогда-то на такое-то время перекроем воду, чтобы можно было заранее налить в кастрюльки и не оказаться в несчастливый час в мыльной пене под душем, из которого вместо журчания струй раздается злобное фырканье. В ответ… сами знаете, что. Не то, чтобы годы и десятилетия – целые поколения сменяют друг друга, а в жилищно-коммунальном секторе порядки все те же. И мы терпим, терпим, терпим… Многие тома фельетонов, мешки и даже вагоны читательских писем могла бы предъявить любая редакция, если бы сохраняла эти наши горькие слезы. Кто виноват? Что делать? Особенно пронзительно русские вопросы начинают звучать в разгар зимы, когда в очередной раз выясняется, что для коммунальщиков она снова пришла неожиданно. Ничего не изменилось и в нынешнем году, несмотря на то, что Дума в первом чтении приняла в новой редакции закон об основах федеральной жилищной политики, чья судьба так долго и страстно обсуждалась в прессе. Противники реформы ЖКХ отспорили сохранение льгот и отсрочку стопроцентной оплаты жилья населением. Что же изменилось? Практически почти ничего. Бояться нечего. Кроме морозов, отключений, рукотворных наводнений, фекальных выбросов, грязи во дворах и подъездах и прочего, увы, привычного свинства.
ЖКХ: из тени в свет перелетая
Коммуналку принято в редакциях относить либо к тематической мелочевке клозетно-водопроводного уровня, либо к разряду политических козырей борцов с “антинародным” режимом, который-де, мол, всех нас нарочно сживает со свету – душит коммунальной реформой, вымораживает, вымачивает, оставляет без света и воды и т.п. Деловой разбор реальных проблем ЖКХ встречается много реже и почти исключительно в специализированной периодике вроде “Экономики и жизни”. Записных аналитиков, обозревателей, публицистов так называемой массово-политической прессы мало волнует, почему 30 тысяч жителей поселка Новоомский Омской области оказались в буквальном смысле на грани гибели, оставшись без тепла и электричества в тридцатиградусный мороз. Ни один из ведущих высокомудрых эфирных бесед не сделал темой очередной передачи забастовку коммунальщиков Петропавловска-Камчатского, из-за которой четвертьмиллионный город погрузился в пучину невывозимого мусора. Да и в программы новостей оба эти события попали в минувшем декабре только потому, что выходят из ряда вон. Сообщившим о них коллегам, видимо, даже в голову не пришло взять хотя бы часть вины на себя. А ведь часть эта не такая маленькая. Я уж не говорю о серьезном анализе состояния ЖКХ. Но скажите, уважаемые, много ли вы писали и говорили летом и осенью хотя бы о том, как идет подготовка к зиме? Могут ли омские журналисты сказать, положа руку на сердце, что не слезали с коммунальщиков, повсеместно устраивали рейды проверки, сколько куплено мазута для котельных, в порядке ли теплотрассы, а их камчатские коллеги, – что прислушались к первым же сигналам о задержках зарплаты работникам ЖКХ? И что для нас, в конце концов, важнее, сенсация или дело?
Видимо, мы, журналисты, слабовато, как правило, отдаем себе отчет, что от состояния жилищно-коммунального хозяйства ближайшим и решающим образом зависит качество жизни в стране. Ведь именно эта отрасль определяет основные фундаментальные параметры повседневной среды обитания человека: комфорт и надежность жилища, рабочего места и всего, что нас непосредственно окружает, не говоря уж о таких тонких, но отнюдь не второстепенных материях, как уют, красота, чистота и порядок. России, к великому сожалению, тут пока что весьма еще далеко до европейского дома и города, ухоженного доброй хозяйской рукой. Как быстро мы совершим этот скачок, и совершим ли вообще, тоже зависит в первую голову от коммунальной сферы.
Что же сегодня она собою представляет?
Вопреки расхожему мнению о некой хозяйственной мелкотравчатости ЖКХ, это – одна из крупнейших отраслей экономики. Это прежде всего – наш национальный жилищный фонд и обслуживающие его инфраструктуры, а также муниципальные и частные предприятия примыкающих отраслей – топливной, энергетической, транспортной, дорожной и т.д., вплоть до разных садово-парковых служб и устроителей дворовых качелей-каруселей. На долю ЖКХ приходится около одной пятой всех основных фондов народного хозяйства страны. Для сравнения: доля промышленности – меньше трети основных фондов, сельского хозяйства – меньше одной десятой. В ЖКХ занято около полумиллиона рабочих, на четверть больше, чем в нефтяной и газовой промышленности, вместе взятых, и вдвое больше, чем в угольной.
Увы, масштабами работы козыри ЖКХ, пожалуй, исчерпываются. Дальше идет сплошная битая карта. После того, как в 1999 году впервые за последнее время дало прибыль сельское хозяйство, коммуналка осталась единственной отраслью, работающей в убыток. В тот год он был равен 9,1 миллиарда рублей и съел половину чистой прибыли, принесенной всей розничной торговлей вкупе с общепитом. ЖКХ воюет с убытками только с помощью роста коммунальных тарифов. О какой-либо экономики издержек, снижении себестоимости жилищно-коммунальных услуг, пока что говорить не приходится. Во всем народном хозяйстве коммуналка держит прочное первенство по затратности производства, отодвигая на второе место даже такого пожирателя ресурсов, как сельское хозяйство.
“Коммерсантъ” опубликовал 19 ноября прошлого года любопытную таблицу. Согласно данным газеты, в системах центрального отопления потерянного тепла к полезно использованному составляет 6:1 (шесть к одному). В целом же ресурсозатратность коммунального обслуживания в России превышает соответствующие показатели индустриально развитых стран в 8-14 раз, а с учетом сопутствующих расходов – в 22 раза.
Черная дыра ЖКХ поглощает средства, о масштабах которых ни рядовой гражданин, ни журналист (если он специально, углубленно не занимается этой темой) не имеет даже приблизительного представления. Из года в год консолидированный бюджет государства распределяется примерно одинаково. Больше всего, около трети, идет на социально-культурные мероприятия – образование, здравоохранение, различные дотации и т.д. На втором месте – обслуживание государственного долга, которое в разные годы съедает от 10 до 15 и более процентов бюджетных средств. Затем идут примерно на равных – около 10 процентов – национальная оборона и… жилищно-коммунальное хозяйство! До 1999 года доля бюджетных средств на поддержание в ЖКХ хоть каких-то признаков жизни была даже выше ассигнований на оборону. Только после этого идут расходы на развитие промышленности, сельского хозяйства, строительства, транспорта, связи, энергетики, информатики и дорожного хозяйства, составляющие в совокупности 5-8 процентов бюджета, и далее – исчезающие малые величины на науку, передовые технологии и пр. Если зимой вы видите проталину над теплотрассой или дышите морозным паром от наземных труб, кое-как обернутых в стеклоткань, то знайте: каждый десятый рубль, заплаченный вами в виде налогов, улетает с этим паром в облака.
Может быть, общество обижает коммунальщиков? Мало платит? Закрывает, как шахты, “неперспективные” жэки, плодя безработных монтеров и дворников? Нет, вроде бы все как раз наоборот. Зарплата в отрасли примерно равна средней по стране, а уровень безработицы даже ниже среднего. Квалифицированных, добросовестных работников жэки ищут днем с огнем. Потребность в их услугах огромна, и население, доведенное до ручки авариями, протечками, грязью во дворах и подъездах, готово платить (и платит!) каким угодно черным налом, без оглядки на официальные расценки и тарифы, лишь бы начать, наконец, жить в мало-мальски нормальных условиях.
Ан нет! Как заколодило. В валовой внутренний продукт жилищно-коммунальная отрасль, несмотря на свои солидные размеры, вносит мизерную долю – около четырех процентов. И доля эта не растет, как в любой нормальной стране, а топчется на месте и в отдельные годы даже съеживается. Проблема вовсе не в росте квартплаты как таковом. Он был бы терпим, если бы сопровождался соответствующим ростом ассортимента и качества услуг. Проблема в том, что платежеспособное большинство населения – две трети нации! – не имеет реальной возможности получить за свои деньги достойные условия повседневного существования. В ЖКХ нет конкуренции, нет выбора товаров и услуг, какой худо-бедно, а все же появился в торговле, в культурном и бытовом обслуживании, где можно найти практически все, что нужно, выбрать подешевле и получше, купить не в этом месте, так в другом, поскольку там и товар привлекательней, и помещение уютней и чище, и люди приветливей.
Коллеги, вопиющие о “грабительских” тарифах, лучше бы посчитали, сколько мы переплачиваем на грабительском без кавычек, диком рынке жилищно-коммунальных товаров и услуг, который, ни на йоту не приближая нас к цивилизованному существованию, только еще глубже погружает отрасль в атмосферу замшелого управдомовского хамства, бюрократизма и рвачества, когда тебя обкладывают поборами, заставляют сидеть в очередях (если бы сидеть! – стульев-то нет!) и годами ждать замены треснувшего унитаза.
Что происходит со стотысячным городом, если в нем… 42 дворника
Все данные, приводимые в этой статье, взяты, помимо газет, из “Российского статистического ежегодника”(“РСЕ. 2000”, стр. 112, 116, 122, 155, 167, 249-274, 277, 284, 319, 504, 520, 533, 547, 563, 565. На основе статистики некоторые данные перечитаны самим автором, например, о том, что цены и тарифы на продукцию и услуги монопольных отраслей, включая ЖКХ, растут иногда даже медленнее, чем на товары отнюдь не монопольных производителей – транспортников, парикмахеров, работников химчистки, ателье, ремонтных мастерских и т.д.) – официального издания Госкомстата РФ. Статистика, однако, отражает далеко не все. Никакими способами невозможно учесть, к примеру, неудержимо прогрессирующие темпы роста бытовых отходов. Мусор становится во многих градах и весях проблемой номер один. Федеральные газеты презрительно морщат нос, а центральные вещательные каналы, кажется, вообще ни разу к этой неаппетитной теме не прикасались, так что она стала уделом почти исключительно городской и районной печати.
Газета “Городские огни”, выходящая в г. Александрове Владимирской области, посвятила борьбе за чистоту целый номер. Чтение грустное, но весьма поучительное. На весь райцентр сорок два дворника, тогда как по штату положено больше двухсот. Дворник потому и называется дворником, что работает во дворе. А кто будет убирать улицы? Это уже не дворники, а так называемые рабочие по комплексной уборке. Они получают побольше, работают получше. Это что-то вроде аварийной команды. Убирают в основном центральную улицу, их даже окрестили за мобильность и скорость летучими голландцами. Их, однако, еще меньше – на весь город 14 человек. Недавно появилась бригада, работающая современными методами. Она проводит так называемую капитальную уборку дворов: не только убирает мусор, чистит снег, но летом еще и косит траву, подстригает деревья. Таких добрых волшебников в Александрове… трое.
Газета ставит множество вполне конкретных проблем, разрешимых на местном уровне – о зарплате, совместительстве, привлечении пенсионеров (они ушли из ЖКХ, когда их поставили перед выбором – либо работай, либо получай пенсию, а после отмены глупого закона не вернулись), о раздрае в действиях ведомств (например, площадка для мусора во дворе принадлежит жилтресту, а контейнеры – спецавтобазе, и т.п.), даже о том, почему на улицах стало мало урн. Не только потому, что их воруют. Непонятно, кстати, зачем. Урны с улиц велела убрать милиция: это самое удобное место для установки взрывных устройств. Последняя причина и вовсе простая: урны надо опорожнять каждый день, а делать это некому, и рядом с ними растут новые стихийные помойки.
Такой вот клубок проблем, печальных, иногда нелепых, вроде милицейского запрета на урны. Не забыта и психология, нравственность. Предлагается ликбез по культуре поведения, рассказывается о подъезде, где жильцы сами сделали ремонт, поставили цветы. Критикуются власти: школьники собрали мусор, а его не вывозят – какой в итоге воспитательный эффект? И вывод: возьмем заботу о чистоте в собственные руки!
Справедливости ради надо сказать, что призыв этот звучит не от хорошей жизни. Поводом для номера “Городских огней” стала планерка у главы администрации. Материал с планерки дала и другая местная газета – “Деловой Александров”. Она не так оптимистична: “Город превращен в одну большую помойку. Денег в бюджете нет. Значит, организовываться самим! Выводить сотрудников учреждений на уборку… Восстановить традиции санитарных дней, когда около дома, предприятия люди убирают сами”.
В этом, думается, коллеги не вполне правы. Вернее было бы, мне кажется, вести речь не о том, чтобы затыкать энтузиазмом масс прорехи в работе безрукой местной власти, а о гораздо более глубокой и серьезной самоорганизации населения, где люди берут в свои руки не просто метлы и лопаты, а судьбу города. Сами же александровские газетчики пишут, что такой пример есть, в их же области: это город Кольчугино, входящий в число самых чистых в России. И тамошние коллеги, кажется, немало этому поспособствовали. Право, не грех вспомнить, что газета – еще и коллективный организатор. И это не шутка. “Слава Богу, – пишет “Деловой Александров”, – с горячим водоснабжением проблем стало меньше. Люди, хоть и с трудом, но привыкают к мытью и стирке по выходным дням”. Комментарии излишни? Кроме одного.
Извечная наша альтернатива – долготерпение или бунт – есть следствие не столько даже загадки русской души, сколько результат трехсотлетнего отсутствия в Отечестве как раз такой социальной организации, какую теперь называют гражданским обществом. Вот и сейчас: обязательно ли переходить от долготерпения сразу к митингам и демонстрациям протеста против реформы ЖКХ? Не лучше ли предпринять другие – деловые, долговременные, разумно организованные действия? В том числе – с участием газеты. Как сказал один неглупый человек, гражданское общество начинается с чистого подъезда!
Не здесь ли ключ к реформе ЖКХ?
“Реформа касается не только кошелька, но и психологии граждан!” – резонно замечает депутат Московской городской думы Ирина Рукина. Беседу с ней опубликовала газета “Квартирный ряд”, издаваемая столичным департаментом жилищной политики как приложение к “Вечерней Москве” (“КР” № 46, 2002). “Большинству современных горожан, – продолжает депутат, – чуждо понятие “домовладелец”, они давно уже перестали себя сознавать хозяевами своего дома”. По ее словам, товарищества собственников жилья (ТСЖ) в Москве можно пересчитать по пальцам.
Очень мешает и то, что соответствующий закон не подкреплен экономически. Чтобы получить средства для коллективных расчетов на конкурентном рынке жилищных услуг, жильцы должны иметь в пользовании придомовую территорию, нежилые помещения, которые можно сдать в аренду. В квартирах нужны счетчики газа, воды и тепла. Коммунальный рынок без счетчиков – то же, что торговля без весов.
Все это, однако, давно известно. Сама же И. Рукина говорит, что предложенный ею законопроект “О ресурсосбережении в г. Москве” Мосгордума не приняла. Депутат при этом умалчивает о причинах, а корреспондент о них не спрашивает. Почему? Догадаться нетрудно: “Квартирный ряд” издается столичной исполнительной властью, где сильны позиции тех самых структур, у которых предстояло бы забрать в пользу жильцов территории и помещения.
Но и создание ТСЖ – только полдела. Оно превратит потенциальный спрос на услуги ЖКХ в реальный. А будет ли встречное предложение? Пример розничной торговли показывает, что такие рыночные ниши заполняются быстро. ЖКХ, однако, имеет одну особенность: это – вотчина малого и среднего предпринимательства. И реформа отрасли не пойдет, если на пути этого бизнеса не будут устранены всем хорошо известные препятствия. Пока же на долю ЖКХ приходится всего 0,6 процента такого рода предприятий, число работающих на них – полпроцента, а объем продукции – 0,4. Даже в науке, исконно государственной сфере, доля малого предпринимательства в семь раз больше! Тема, как видим, весьма многогранна. Большинство же газет сводит все только к тарифам.
Остается добавить всего несколько штрихов. Из того же номера “КР” я узнал, что столичное ЖКХ съедает даже не десятую часть, как в среднем по стране, а добрую треть городского бюджета. Тогда как одна лишь установка счетчиков могла бы снизить расходы в два, три раза. А в “Коммерсанте” (№ 209, 2002) можно прочесть, что есть альтернативный вариант реформы ЖКХ, при котором изношенная на 70-100 процентов энерго-тепловая система не модернизируется, а заменяется новой. Это дешевле латания дыр в десять раз! Сокращение потерь даже при росте тарифов снизит затраты населения. Так не лучше ли нам, журналистам, вместо разжигания митинговых страстей, вспомнить былые времена, когда пропаганда передового опыта не считалась зазорной?
