Криминально-муниципальное чтиво

Несколько лет назад у меня закончились деньги. Жил я тогда в Останкине, а там по почтовым ящикам разносили муниципальную газету «Звёздный бульвар». В одном из номеров я и увидел объявление: «Требуется корреспондент». Подумал: чего бы не пойти? Тем более, когда‑то я работал в журнале «Смена», а потом гардеробщиком в Доме предпринимателя. Вполне приличный опыт.

В редакции «Звёздного бульвара» меня встретил редактор криминального и спортивного отделов. Ему было абсолютно неинтересно, где и как я работал раньше. Он просто дал мне тестовое задание: взять интервью у начальника отделения милиции «Марьина Роща». На всё про всё — три дня.

Я пошёл в милицию. Дежурный на проходной, узнав, что я из газеты, даже не стал смотреть документы — улыбнулся и пропустил. Сам начальник Марьиной Рощи обрадовался мне меньше. По-моему, мои вопросы его утомили. Тем не менее мой текст напечатали, а меня самого взяли в штат — криминальным и спортивным корреспондентом одновременно. Стол с компьютером, правда, дали один.

Редакция «Звёздного бульвара» помещалась в особнячке на проспекте Мира. Первый этаж занимали технические службы, второй — корреспонденты и начальство. Домик прессы соединяется галереей с префектурой СВАО (это единственная московская префектура, которая помещается не в своём округе, а в центре).

Корреспонденту, чтобы не вылететь с работы и получить свои 25 тыс. рублей в месяц, нужно за месяц написать не меньше 32 тыс. знаков. Начальству, в общем, неважно, откуда ты работаешь; главное, выполняй свою норму. Однажды я на несколько дней уехал в Питер и сдавал статьи о лихой останкинской жизни из местного интернет-кафе. Никто не заметил моего отсутствия.

Впрочем, первые три месяца я свою норму выполнить не мог: сначала набрал 26 тыс., потом 27, всё шло как‑то вяло. Но редактор сказал, что меня пока не выгоняют, потому что есть прогресс по количеству строчек. До сих пор не могу понять, почему норма выработки высчитывается по объёму знаков, а подсчёт напечатанных заметок ведётся по количеству строчек?

Раз в неделю собиралась общая планёрка. На ней обсуждались статьи и методы работы, старые сотрудники учили молодых жить и работать. На одной из планёрок заместитель главного редактора вслух зачитал мою заметку и принялся ругать. Было довольно унизительно. Но вдруг за меня заступился мой редактор: «Почему вы предъявляете претензии корреспонденту сейчас, когда текст уже вышел в газете? Его пять человек читали — от корректора до замглавного!» Хороший человек оказался. Когда он уходил из «Звёздного бульвара», я вручил ему бутылку коньяка, которую мне подарил один из милицейских начальников в благодарность за тексты о его  отделе. Сам начальник изъял бутылку в электричке.

Вообще с криминалом в СВАО было не очень. Со спортом тоже, честно говоря. Но я усердно искал криминально-спортивные темы. Однажды шёл мимо Останкинского пруда, а там что‑то происходит. Оказалось, дайверы чистят пруд от мусора. Я подумал: мало ли что там на дне! — и написал заметку. Это прибавило мне несколько сотен знаков.

За каждым корреспондентом издания были закреплены пять-шесть районов СВАО.

Месячный план собирался из коротких заметок, примерно в 300‑500 знаков каждая. Лучшие статьи из районных газет и заметки окружного уровня попадали в еженедельный «Звёздный бульвар».

В каждой из шести «районок» на криминал и спорт отводилось по полосе. Спортивная состояла в основном из анонсов предстоящих мероприятий и не требовала много ума. Только надо было придумывать острые заголовки к анонсам. Например: «На других посмотреть и себя показать». Иногда надо было съездить куда‑нибудь в Бибирево и написать про громкое спортивное мероприятие вроде турнира дворового футбола «Кожаный мяч». На подобных выездах я ещё и фотографировал, получая за каждый опубликованный снимок сто рублей.

Криминальная страница представляла собой одну-две сравнительно крупные заметки о человеческих пороках Северо-Восточного округа, сбоку же шла короткая хроника. Писать для неё я любил больше всего. Фактуру можно было получить по телефону от пресс-службы УВД по СВАО, если одна из девочек, пресс-секретарей возьмёт трубку. Монотонным, как у судей, голосами они зачитывали оперативные сводки, где указывались только статья УК, место преступления и почему‑то годы рождения участников драмы. Например: «17 октября в сауне, Анадырский проезд, 14 / 1, мужчина 1977 г. р. совершил разбойное нападение, похитил телефон Nokia стоимостью 4 тыс. рублей. Задержан по горячим следам». В мою задачу входило наполнить жизнью эти скудные строки так, чтобы заработать свои 25 тыс. рублей в месяц и по возможности потрясти сердца читателей. В результате получалась следующая заметка: «В ЛОСИНКЕ УСТРОИЛИ КРОВАВУЮ БАНЮ. 17 октября в сауне на Анадырском проезде, дом 14 / 1 один из посетителей в ходе разыгравшейся ссоры стукнул шайкой по голове своего приятеля. Оставив товарища истекать кровью в парилке, он отыскал его телефон Nokia среди разбросанных вещей и скрылся. 34‑летнего грабителя задержали на Анадырском проезде. От телефона стоимостью 4 тыс. рублей он ещё избавиться не успел».

Или, скажем, девочка в телефоне говорила: «18 октября, улица Широкая, 1‑1. Мужчина 1989 года рождения унёс телевизор собутыльника. Задержан по горячим следам участковым». Я старательно писал: «ЗАДЕРЖАН МЕДВЕДКОВСКИЙ ТЕЛЕМАНЬЯК. 18 октября в квартире на улице Широкая, дом 1 два молодых человека настолько увлеклись фильмом и алкогольными напитками, что хозяин заснул, а его гость, желая как можно дольше сохранить впечатления от увиденного, утащил с собой телевизор. Участковый застал 20‑летнего кинолюбителя у него дома — тот продолжал спокойно смотреть фильм».

Интересно, что эти будоражащие душу заметки полицейская пресс-служба впоследствии собирает из газет и публикует на официальном сайте «Петровка, 38». А с этого сайта информация снова попадает в СМИ, по дороге обрастая новыми подробностями.

Пару-тройку раз в месяц я объезжал все шесть своих подконтрольных пунктов и выуживал информацию из начальников отделений милиции, начальников патрульно-постовой службы, участковых и их начальников. Чаще всего мне давали ознакомиться с журналом сводок. Это тот же самый набор фактов, из которых нужно сделать интересную историю. Кое-что рассказывало начальство, иногда приходилось беседовать с оперативниками и инспекторами. Некоторые истории я запомнил на всю жизнь. Двое негодяев попытались ограбить продавщицу продуктовой палатки — в ответ женщина забросала их консервированными персиками в банках, чуть не проломив обоим головы. В киоске «Мороженое» зарезали продавщицу, взяли выручку. О происшествии узнали только через три дня, потому что к ларьку никто не подходил. «Как можно не есть мороженого в такое жаркое лето?» — изумлялся мой милицейский собеседник.

Все полученные сведения я записывал в тетрадку, и постепенно она наполнялась убийствами, грабежами, разбойными нападениями, травмами разной степени тяжести, собутыльниками, рабочими общежитиями, проститутками и глупыми кражами в гипермаркете «Метро». В определённый момент у меня в рюкзаке накапливалась критическая масса преступлений. Она начинала физически давить на плечи. Тогда я шёл ночью во двор и сжигал этот сгусток отрицательной энергии, испытывая огромное облегчение при виде горящих страниц.

Через год я уволился.