На пути из пункта А в пункт Б — от содержания к контенту и от формы к платформе (или как она там сейчас называется) — из кармана у нашей журналистики, петляющей как заяц под прицелом Роскомнадзора, что-то выпало. Думали, мелочь. Оказалось, целый жанр, именуемый фельетоном. Ах, какая смешная потеря! Во всех смыслах этого слова.
Отряд не заметил потерю бойца, и яблочко-песню петь стало некому.
Между тем, мой личный опыт подсказывает, что больше всего «лайков» в соцсетях получают ироничные, смешные и по-хорошему злобные посты — если угодно, микрофельетоны в прозе или стихах. Вот пример из относительно свежих, предновогодних:
Завтра, открывая шпроты и горошек,
Подбираясь к сыру или колбасе,
Вспомните, как мало есть людей хороших,
С каждым годом их все меньше,
Скоро свалят все.
И улыбка, без сомненья, вдруг коснется ваших глаз, ну и так далее. Впрочем, не будем о грустном. Лучше обратим внимание на то, каким успехом пользовался у публики «Гражданин поэт» (и его производные). Напомню, что этот проект привели в исполнение журналисты Андрей Васильев, Дмитрий Быков, Андрей Орлов в связке с артистом Михаилом Ефремовым. С известной долей допущения можно сказать, что публика ломилась на инсценированные фельетоны. И это дает лишний повод задуматься о востребованности жанра в наши стабильно неспокойные дни.
Свой первый фельетон я опубликовал в год безвременной кончины Л. И. Брежнева (1982), хотя, как вы догадываетесь, не по этому поводу. А в 1986 году ветеран политической сатиры М. Э. Виленский пригласил меня в журнал «Крокодил» на должность редактора международного отдела. Это был золотой век «Крокодила». Тираж составлял баснословные, немыслимые сегодня 5 300 000 экз. И его не хватало на всех страждущих. Подписку разыгрывали в совучреждениях, при этом победившему счастливчику, непременно передовику и образцовому семьянину, вменялось в обязанность в качестве нагрузки выписать также «Правду», «Политическое самообразование» и еще что-нибудь типа журнала «Лен и конопля». Я видел в деле подлинных виртуозов жанра, среди которых были два брата-акробата Иванов и Трифонов, Бодров-старший, Леониды — Лиходеев и Ленч, всех не перечислишь.
Ась? Как вы говорите, юноша? Нет, с Маяковским и Зощенко я не пересекался. И с Кольцовым тоже. А вот с его родным братом, карикатуристом Бор. Ефимовым, тусил, хотя ему тогда уже было хорошо под 90. Но это уже совсем другая история.
Мэтры даже обыденную редакционную жизнь ухитрялись превратить в фельетон. Так, А. Моралевич, недовольный тем, что руководство слишком долго штудирует очередное его произведение, прислал в редакцию телеграмму примерно такого содержания: «Дорогие коллеги, русский алфавит состоит из букв А, Б, В, Г, Д, Е…». И перечислил все вплоть до буквы Я.
Пребывание в такой атмосфере наполняло меня энтузиазмом, сходным с тем, который, вероятно, испытывает зоофил, волею судеб назначенный чабаном на дальнем пастбище.
Среди профессиональных фельетонистов бытует мнение, что обучить их ремеслу невозможно: для этого требуется некий генетический изъян. Вроде лишней хромосомы, которую обнаружил у русского народа доктор Мединский.
Но мы здесь и не собираемся никого ничему учить. Как сказал когда-то Николай Гумилев Анне Ахматовой: «Аня, если я начну пасти народы, отрави меня собственной рукой».
Просто, воспользовавшись любезно предоставленной нам площадкой, предлагаем обсудить на страницах ЖУРНАЛИСТА вопросы совместимости фельетона с сегодняшней жизнью российских СМИ.
Можно ли писать смешно, не задевая чувств многочисленных заранее оскорбленных граждан? Можно ли шутить над властью, не рискуя проснуться поутру осликом Иа (иностранный агент)? И так далее, и тем более. Для затравки приведу некоторые кунштюки из собственного архива. Ибо, как уже понял догадливый читатель, фельетонист и скромность — две вещи несовместные.
ОБОШЛОСЬ
В новостях недавно промелькнула информация о человеке, пытавшемся покончить с собой в Александровском саду.
Вот как все было на самом деле.
Человек облил себя горючей жидкостью, достал спички и крикнул:
— Сейчас подожгусь!
Никто не обращает внимания.
Тогда он отбрасывает спички, выхватывает нож и кричит:
— Сейчас заколюсь!
Люди проходят мимо.
Человек швыряет нож в сугроб и вытаскивает из кармана веревку:
— Сейчас удавлюсь! Никакой реакции. Мужчина достает из-за щеки ампулу, демонстрируя ее прохожим: —
Сейчас отравлюсь!
Тишина.
Нервно отбрасывает ампулу и попадает в голубя. Голубь клюет ампулу и падает замертво.
Мужчина выхватывает револьвер:
— Сейчас застрелюсь!
Другой рукой вытаскивает из кармана шприц:
— И уколюсь! Никто не замечает самоубийцу.
Он подбегает к луже: — Сейчас утоплюсь!
Москвичи и гости столицы аккуратно обходят лужу.
Самоубийца от безысходности кричит: — Россия будет свободной!
Откуда ни возьмись, появляются два автозака, батальон ОМОН и съемочные группы двух федеральных телеканалов. Мужчину увозят на психиатрическую экспертизу.
Бывают еще фельетоны в стихах. Оговоримся, что к нынешней кампании фельетон не имеет никакого отношения. Он был опубликован в одной хорошей газете много лет назад (что видно по косвенным признакам).
ОДЕБАТИТЬ ВСЮ РОССИЮ!
(раешник)
Позабавимся, робяты, всласть, держася за бока, как ведут теледебаты коммуняки, демократы, — три народных кандидата, три веселых думака. Кто не сволочь — тот урод. Подивись, честной народ, чертыхаясь, кроя матом в состоянии поддатом, выдирая волоса, — да каким же кандидатам, на всю голову помятым, отдаем мы голоса?
— В этот раз мы обойдемся без скандалов и без драк…
— Потрындим и разойдемся…
— Безусловно!
— Сам дурак!
— Чья корова бы мычала! Ваш пахан сидит в тюрьме!
— Предлагаю для начала подготовиться к зиме.
— Я всю жизнь служил народу!
— Я даю в квартиры газ!
— Я пойду в огонь и в воду, если выберут сейчас!
— При режиме оголтелом мы пятнадцать лет в дерьме!
— Повторяю: первым делом подготовимся к зиме.
— Я горой за Русь святую! А тебе плевать на Русь!
— Ща с горы тебя спихну я. Я давно с тебя смеюсь.
— Чистим улицы от снега! И даем в квартиры газ!
— Уважаемый коллега! Вы, наверно, педераст?
— Не уйти мне от вопроса — отвечайте поскорей: что у вас за форма носа? Вы случайно не еврей? — Отвечаю на вопрос. На тебя пришел донос: у тебя в седьмом колене золотуха и понос.
— Я весь почвенный, державный…
— Что за бред и ерунда?!
— Ты, в натуре, православный? Все сюда! Хватай жида!
— Что ты, падла, зубы скалишь? Ща как дам тебе меж глаз!
— Уважаемый товарищ, вы, наверно, педераст?
— Наша партия родная…
— Захороним мертвяка!
— Олигархов расстреляю! Березовского поймаю!
— Всем по бабе обещаю!
— А всем бабам — мужика!
— Всех вас выведу в Европу…
— Знаешь что? Пошел ты в ж…!
— Сам чудак на букву Ме!
— Подготовимся к зиме! …И идут гусиным шагом и смыкаясь тесным кругом, — что же делать нам, беднягам, и что делать им, ворюгам? Вот и весь теледебат, дорогой электорат.
В конце концов, фельетон может быть очень лаконичным и принимать самые извращенные формы. Вот, скажем:
ОЛИМПИЙСКАЯ ЗАГАДКА:
Что это такое — желтое, пенится, носятся пузырьки?
ОТГАДКА:
Шампанское «Вдова Мутко».
,
