За какие заслуги?

Не до ордена, была бы родина. Мало кто может повторить такое вслед за поэтом применительно к себе самому.

За всю свою длинную жизнь я встретил только одного человека, который был абсолютно равнодушен к знакам отличия. Да и тот был математик, вроде, гениального безумца Перельмана. Ходил в носках разного цвета, в ботинках без шнурков и все время писал математические формулы – на сигаретных коробках, салфетках, полях газетной бумаги, на всем, что попадало ему под руку.

Его кандидатская диссертация была официально признана выдающейся ученым советом МГУ, но дальше этого дело не пошло: опять-таки по причине полного равнодушия моего друга к степеням и званиям. «Пустое это», – говорил он, не поднимая головы от своих таинственных формул, пытаясь решить задачу, которую еще никто в мире не решил.

Между тем, иногда мой товарищ все же отвлекался от математики и уходил на лыжах по дрейфующим льдам к Северному полюсу или того дальше – через полюс в Канаду. Это тоже никому в мире было тогда не по силам, а он мог, он таким образом хоть на время отвлекался от своих формул и хотя тратил много физических сил, но зато накапливал силы душевные, ведь какое необыкновенное счастье – дойти пешком до вершины земного шара. И эту задачу он решил, за что был удостоен высокого советского ордена.  

Я вспомнил про него в связи с тем, что президент подписал указ об учреждении звания «Заслуженный журналист Российской Федерации».

Когда впервые заговорили о таком прянике в нашем цехе, то не все оказались по одну сторону баррикады с новым руководством СЖ, которое инициировало указ. Некоторые бурчали: а где критерии, по которым можно определить, кто достоин звания «Заслуженный», и кому мы доверим это определять? На самом деле эти бурчащие были бы не против получить пряник, но только они находились в твердой уверенности: дадут не тем, кто заслужил, а тем, кто поближе к власти, кто пошустрее, у кого есть «административный ресурс», кто умело вылизывает начальственные задницы.

И ведь, правду сказать, опасения эти небезосновательны. Я уже писал в одной из своих колонок о том, как в последние годы девальвировались награды Союза журналистов, как «Золотое перо» в 2017 году вручили сразу тринадцати лауреатам – ну, какое оно после этого золотое? Скорее нулевой пробы.

Премии часто давали не за мастерство, поиск, принципиальность и смелость, а по принципу «этому надо дать, потому что…» Таких «потому что» находилось много. Потому что юбилей, потому что за него кто-то просил, потому что «свой», потому что уж очень сам хочет… И понятно, что новое звание, кстати, на мой взгляд, вполне необходимое и даже, если хотите, выстраданное нашим братом, вполне может постичь та же участь. Ну, кто, положа руку на сердце, способен гарантировать, что будет иначе?

Выход один: такие вопросы надо решать не келейно, в узком кругу своих, а с участием общественного совета, экспертного сообщества, не спешить облагодетельствовать всех подряд. Как пояснил глава Союза журналистов Владимир Соловьев, «мы пришли к выводу, что главный критерий – не меньше двадцати лет работы в СМИ, уважение читателей, зрителей и слушателей». Я бы сделал критерии еще жестче: не менее сорока лет работы в СМИ, наличие государственных наград (желательно), премий СЖ или его региональных отделений (обязательно), а также – активная журналистская деятельность претендента даже после наступления пенсионного возраста. И сделать все для того, чтобы отсечь пиарщиков и телепропагандистов – пусть для них учредят свои звания, а к журналистике их ремесло не имеет никакого отношения.

Хорошо, что в своем интервью информагентству В. Соловьев отказался назвать возможных первых соискателей звания ЗЖР. Дело это деликатное и спешить с ним, действительно, не следует.

Что же касается самой идеи, то лично мне она, повторяю, нравится.

А возвращаясь к началу этой колонки, скажу: тот мой друг-математик, абсолютно равнодушный к наградам и званиям, получив в Кремле орден, был рад. Ведь – за дело.