Приехал в один город, чтобы взять интервью у одного человека. Он отвечает за продажи одной продукции одного крупного предприятия. Ну, сели у него в кабинете, я заказал кофе, он — чай. Я раскрыл блокнот с заранее заготовленными вопросами. Однако спустя десять минут закрыл блокнот и отложил его в сторону. Беседа не получалась. На все мои вопросы следовали уклончивые ответы. Типа: не знаю, не помню, не могу сказать. Тогда я ему говорю:
— Какого хрена я проделал путь длиной в 250 км? Чтобы теперь слышать это мычание и вернуться домой ни с чем? Вы вообще кто — топ-менеджер этого предприятия или дворник? Я понимаю, что почти все топ-менеджеры — это конченые дебилы, но не до такой же степени…
Он встрепенулся:
— Но и все журналисты — это конченые пидарасы. Врут — мама не горюй.
— Согласен, — говорю, — почти все. Но только не я. И я не уеду отсюда покуда не узнаю всей правды.
— Интересно, как вы намерены это сделать? — с интересом спрашивает меня топ-менеджер.
— А очень просто, — отвечаю. — Вот видите у меня портфель. Там — паяльник. Сейчас подключу его к электричеству, а затем вставлю вам в жопу. Действует безотказно. Проверено.
Он помолчал. Посмотрел в окно на природу. Вздохнул.
— Ну, давайте начнем сначала. Так что вас интересует?
Как ни странно, разговор в итоге получился.
…Я привел этот случай вовсе не для того, чтобы рекомендовать молодым коллегам ходить на интервью с паяльником. Что вы! Упаси бог! Просто надо быть хоть чуть-чуть психологом, знать подходы к разным людям. У всех есть свои слабости, особенности, комплексы. Один ни за что не станет разговаривать, если увидит перед собой включенный диктофон. Другой раскроется, если предварительно ты сам ему прочтешь целую лекцию, расскажешь и о себе, и о ситуации в мире, повспоминаете вместе общие болячки, обнаружите общие пристрастия или (еще того лучше) общих друзей.
Для меня давно нет понятия — интервью. А есть — живой диалог, спор, когда обе стороны участвуют в разговоре на равных, когда искры летят. Только в таком случае — это мое убеждение — и может получиться то, что затем будет интересно читателю, зрителю, слушателю. Но для этого надо, конечно, потрудиться. Знать и предмет будущей беседы, и своего предстоящего собеседника. Надо стать ему интересным.
,
,
У нас в отечественной журналистике было и есть немало больших мастеров этого жанра. Не стану перечислять — многие и теперь на виду. Приведу примеры из собственной практики.
Недавно в Белграде встречался с бывшим президентом Сербии Томиславом Николичем. Разговор поначалу никак не складывался, мой собеседник говорил какие-то формальные «несъедобные» слова, изрекал хорошо известные истины. Тут я совершенно не в канве политического интервью вспомнил, что у Николича есть сад, в котором растут двести слив и спросил, делает ли он из них ракию?
— А как же! — воскликнул президент. — У меня самая вкусная ракия в Сербии.
Я сделал недоверчивое лицо, после чего на журнальном столике немедля появилась бутылка крепкого (43 градуса!) напитка и наш разговор принял желаемый формат. Заодно я узнал от г-на Николича немало интересного про приготовление моего любимого дистиллята.
Примерно такая же ситуация была, когда однажды встречался с президентом одной центрально-европейской страны. Предварительное изучение показало, что он имеет слабость к качественному виски. Это было учтено: заранее купил бутылку дорогого скотча. Правда, охрана при входе в президентские покои сделала стойку:
— Это что?
— Сувенир из России, — соврал я. — У нас, русских такая традиция: дарить президентам виски.
Телохранители недоверчиво повертели шотландскую бутылку в руках, затем просветили ее каким-то прибором и допустили меня к телу. А президент обрадовался немудреному подарку и наш разговор с первых же минут обрел доверительный характер: что пьем, чем закусываем, как бросить курить…
В далекие теперь 80-е годы прошлого века моим соседом по казенной даче оказался бывший руководитель Афганистана Бабрак Кармаль, которого наши «органы» тихо убрали из Кабула и фактически поместили под домашний арест в Серебряном бору. Поскольку тогда Афганистан был моей любимой темой (работа собкорром, статьи, книги, диссертация), я не мог упустить возможность расспросить Кармаля о том, что меня волновало. Приходил к нему в деревянный дом на улице Таманская, мы пили чай и душевно разговаривали. Проблема была в том, что мой собеседник категорически запрещал делать какие-то записи. Поэтому, вернувшись к себе на дачу, я тратил многие часы на то, чтобы дословно восстановить наш разговор и положить его на бумагу. Зато теперь у меня, единственного человека в мире, есть уникальные свидетельства политика, который был прямо причастен к военному перевороту в Кабуле в апреле 1978 года, т.е. к так называемой «апрельской революции», последующему советскому военному вторжению, убийству Х. Амина и многим другим тайнам.
Разговоры с Бабраком Кармалем стали основой главы в книге «Рыжий».
Многое можно вспомнить на эту тему. А закончу банальным. Просто явиться к человеку, включить диктофон и спросить его, что он думает по тому или по другому поводу, значит, показать себя абсолютным профаном. Сделать хорошее интервью — это очень, очень нелегко. Но зато так увлекательно!
,
