Задание для молодого журналиста

Вызывает меня главный редактор журнала «Обычное в необычном» и говорит:

— Академиков Заикиных A.B. и А.Ф. знаешь? То есть слыхал ли о них?

— Очень хорошо знаю, — говорю главному редактору и честно смотрю ему в глаза. Ну, вы, конечно, догадываетесь, что на самом деле я впервые услышал эту фамилию только сейчас. Но не признаваться же в своем невежестве: я только-только начал свой творческий путь в журнале и изо всех сил строил из себя компетентного, эрудированного журналиста.

— Замечательно, — обрадовался главный редактор. Тогда не буду рассказывать тебе о том, что Заикины энциклопедически образованы, защитили докторские диссертации по четырем или пяти научным направлениям, сферы интересов которых друг от друга так же далеки, как, скажем, далеко от физики до литературоведения. Кстати, ты помнишь название печатного органа, в котором работаешь?

— Как же, — говорю, — конечно, помню. «Необычное в обычном».

— Так я и знал, — смеется главный редактор. Все путают. Шаблонно мыслишь. Взгляни-ка на свое удостоверение. Не «Необычное в обычном», а «Обычное в необычном».

— Да, — конфужусь я, — действительно. А я почему-то думал…

— Что ты думал, видно по твоим материалам. Очень хорошо, что ты наконец-то будешь знать, где работаешь. Но вернемся к Заикиным. Добейся с ними встречи и пиши очерк. Люди они, безусловно, необычные и твоя задача…

— Понял, — перебиваю я главного редактора. Моя задача увидеть обычное в необычном, так сказать, выявить типичность судьбы талантливых людей в наших условиях.

— Действуй, — говорит главный и уважительно так руку мне пожимает.

Иду к себе в комнату и звоню одной знакомой. Очень интересная молодая женщина и, главное, работает на телевидении под руководством сына вице-президента Академии наук. Он, сын этот, для нее что хочешь сделает. «Перезвоню, — говорит она мне, — через пять минут. У него совещание». И действительно, через пять минут раздается звонок и знакомая радостно сообщает: «Запиши телефон Заикиных, они ждут тебя».

Занес служебные и домашние телефоны академиков в свою записную книжку и благодарю:

— Есть два платных билета, в Дом ученых на Игоря Ойстраха.

Интересная молодая с телевидения посмеялась и отвечает:

— Могу предложить два бесплатных в Концертную студию Останкино на Далиду с сыном. Пойдешь?

— Спасибо, — говорю, — но сейчас не могу. Отвлечет от интервью с Заикиными. После — с удовольствием.

Попрощался вежливо и набираю номер Заикиных.

— Из журнала «Обычное в необычном»? — переспрашивает Сам. Пожалуйста, приезжайте. Мы с академиком Александрой Федоровной ждем вас.

Сажусь в «Жигули» и через тридцать минут звоню в квартиру. Открывает женщина. Пожилая, скромно одетая, в руках какие-то кухонные принадлежности.

— Здравствуйте, — говорю. Александр Васильевич и Александра Федоровна дома?

— Здравствуйте. Проходите, пожалуйста. К Александру Васильевичу сюда, а Александра Федоровна сейчас подойдет.

Вхожу в комнату. От стеллажа с книгами ко мне направляется улыбчивый мужчина лет шестидесяти, крепкий, спортивного такого типа. Во всем его облике — ничего академического. Обычный интеллигентно-мастеровой мужчина.

— Заикин, — представляется он, крепко пожав мне руку.

— «Обычное в необычном», — отвечаю.

— А вот и Александра Федоровна, — показывает Заикин в сторону двери. Смотрю и узнаю открывшую мне женщину. Только сейчас она без кухонных принадлежностей, а, наоборот, в очках и красивом таком деловом костюме. В общем, обычный вид ученого немужского рода.

— Мы вас слушаем, — говорит академик.

— Расскажите, пожалуйста, когда вы начали увлекаться наукой, как это произошло и что помогло вам добиться выдающихся теоретических и практических результатов?

— Вы женаты? — спрашивает меня Он.

— Конечно, — отвечаю.

— А дети у вас есть? — вступает в беседу Она.

— Детей нет. Мы решили годика три обойтись без них.

— Очень вас жаль, — говорит Он.

Я искренне удивляюсь.

— Потому что вы теряете свой шанс также стать хорошим ученым.

Я опять удивляюсь.

— Дело в том, — говорит Она, — что мы с Александром Васильевичем начали, как вы выразились, увлекаться наукой когда нашему сыну было три годика и он страшно заинтересовался проблемой солнечных зайчиков. Он замучил нас вопросами, вопросы были самые неожиданные и для того чтобы…

— Простите, — перебиваю я, — не могли бы вы вспомнить некоторые из них?

— Пожалуйста: откуда берутся солнечные зайчики? Что происходит с зеркалом, когда на него падает солнечный луч? Какую информацию несут человечеству солнечные зайчики? Ну и так далее. Достаточно?

— Вполне, — отвечаю.

— Для того чтобы ответить малышу на все эти вопросы, мы с Александром Васильевичем прочитали массу литературы, проделали неисчислимое количество опытов и в результате родилась теория «светового преодоления», за которую нам была присвоена степень доктора физико-математических наук. Я доступно объясняю?

— Понимаю каждое ваше слово, — заверяю я.

— Затем сын решил во дворе нашего дома найти древнее поселение первых людей. Он копал ямы, исследовал структуры слоев, искал различные старинные предметы. Для того чтобы объяснить мальчику, как сложна археологическая наука, мы вновь прочитали массу литературы, ездили с экспедициями на раскопки и в одну из таких поездок, в Сибири, нашли самое древнее на территории нашей страны уникальное по своей значимости поселение первобытного человека. Так мы стали докторами исторических наук. И наконец, сын начал заниматься в кружке юных техников, и преподаватель поручил ему поиски дешевого топлива для запуска игрушечных ракет. Нас тоже заинтересовала эта проблема и в конце концов Александр Васильевич и я вывели формулу самого экономичного, самого простого и в то же время самого на сегодняшний день эффективного топлива, с помощью которого в космос уже стартовало несколько десятков ракет, в том числе с космонавтами на борту.

— А сын? — спрашиваю. Академики переглядываются.

— О, — нехотя произносит Александр Васильевич, — к сожалению, у него жизнь сложилась не совсем удачно. Он быстро охладевал к своим увлечениям, переключался на другие дела и нигде не смог проявить себя в полную силу. Сейчас он директор крупного комиссионного магазина. Увы!

Александра Федоровна осуждающе покачивает головой, спрашивает:

— Так вы говорите, детей у вас нет? Очень вас жаль, молодой человек.

— Почему? Мы ведь не совсем отказались от ребенка, а временно — на два-три года.

— Теряете время. Чем раньше ваш ребенок начнет задавать вопросы, тем больше у вас шансов сказать и свое слово в науке. Кто знает, вдруг ваш сын или дочь спросят такое, что разобравшись и ответив, вы перевернете все нынешние представления о мире. Жаль, жаль.

Я задумываюсь.

— А где гарантия, что мой ребенок не станет директором еще более крупного комиссионного магазина?

— Никто на свете подобных гарантий вам не даст, — улыбается Александра Федоровна, Учтите одно: кто бы из вас не стал творцом, общество только выиграет. На что вы собираетесь делать упор в своем очерке?

— На обычность всего того необычного, что вы совершили в жизни и в науке.

— Значит, вы считаете, что мы не исключение, что все могут и должны хотя бы попытаться сделать нечто подобное?

— Конечно, — заверяю я их.

— Тогда вы, если не хотите кривить душой при написании очерка, тоже должны разделять эту мысль?

— Безусловно, — опять заверяю я. Искренне верю в это… вот уже 30 минут.

— Тогда поспешите домой, к жене, — улыбается Александр Васильевич и встает. Я тоже встаю, благодарю академиков за интервью и поспешно откланиваюсь. Не дожидаясь лифта, бегу вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Я спешу к жене и к своему письменному столу.