Диффамация без лица

Если очень хочется привлечь оппонента к ответственности за ущерб доброму имени, но для этого не хватает данных, то… В ход могут пойти даже домыслы.

Юрист Центра защиты прав СМИ Екатерина Шмыгина считает совершенно необоснованным иск о защите чести, достоинства и деловой репутации от трех собственников аварийного дома в г. Березовском Свердловской области к местной газете и мэру. Из-за пандемии и карантина суд начал рассматривать это дело только в первую неделю июля, хотя иск подан несколько месяцев назад.

Газета «Золотая горка» якобы распространила недостоверные сведения об истцах, опубликовав в декабре 2019 года материал об итоговой пресс-конференции мэра Евгения Писцова. Вот тут и кроется самое интересное в этом деле.

В одном из заключительных абзацев упоминается, что расселение аварийного дома застопорилось из-за того, что один из собственников не согласен с предложенными администрацией условиями. Ни имен, ни фамилий не упоминается. Цитирую из статьи «Сложный год Писцова» дословно: «Похожая ситуация сложилась с аварийным домом по улице Циолковского, дело по сносу которого встало из-за несогласия с условиями расселения одного собственника. В октябре уходящего года суд вынес решение в пользу администрации города. С этого момента начался отсчет полугодового срока для процедуры принудительного выселения. В связи с этим у администрации возникли дополнительные расходы — 170 тысяч рублей было потрачено на заколачивание оконных и дверных проемов дома, чтобы обеспечить безопасность горожан».

Вот и весь текст, послуживший поводом для иска.

Как мы видим, ни один из собственников в тексте не идентифицирован. Никаких оценок журналист не дает, призывы к чему-либо отсутствуют. Единственный сообщенный факт — что один из собственников не согласен с выдвинутыми условиями, из-за чего все дело застопорилось.

Однако, как сказано в иске, трое собственников-истцов посчитали, что статья якобы «призывает к их линчеванию» и «негативно сказывается на экономических результатах и перспективах» (подробнее о сути претензий — в материале Центра защиты прав СМИ).

Я уже писала о трех необходимых лингвистических составляющих, которые важны для дел по диффамации. Еще раз их напомню:

•   сведения должны относиться к конкретному, четко идентифицируемому из текста лицу или лицам;

•   информации должна быть негативной (да, Верховный Суд в ППВС №3 от 24 февраля 2005 года, конечно, указывает, что диффамационной может быть и положительная информация о человеке, но в российской практике это крайне и крайне редко случается);

•   информация должна быть изложена в виде утверждений о фактах.

Это именно лингвистические компоненты. Они значимые, но не ключевые. Главное по делам о диффамации – доказать, что распространенные сведения не соответствуют действительности, и этим занимаются уже стороны непосредственно в суде.

Однако надо понимать: даже если доказано, что сведения не истинны, решение по делу можно резонно оспорить. Или суд может сразу отказать в удовлетворении исковых требований, если приведенные выше лингвистические критерии в тексте не соблюдены.

Для лингвиста-эксперта и журналиста в кейсе «Золотой горки» интересно вот что. В нем отсутствует адресация, то есть как раз относимость сведений к конкретному лицу, которое легко узнавалось бы читателем из описания. В небольшом спорном абзаце статьи «Сложный год Писцова» нет прямых номинаций, а значит, дело о диффамации не устоит в суде. Конечно, если этот суд беспристрастный.

Не знаю, проводилась ли лингвистическая экспертиза по этому делу. Но на традиционный вопрос «Содержится ли в тексте «N» негативная информация о гражданах X, Y или Z» (то есть об истцах), разумный эксперт, конечно, ответит отрицательно. Соответственно, повода для лингвистической экспертизы нет. Да и для самого иска тоже.

Той же позиции придерживается ведущая дело юрист Екатерина Шмыгина. Вот что она написала  в ответ на мою просьбу дать комментарий по этому делу:

Действующим законодательством установлен ряд юридически значимых обстоятельств, подлежащих обязательному установлению по делам о защите чести, достоинстве и деловой репутации. Одним из них является относимость сведений к конкретному лицу. Одних лишь догадок или подозрений в том, что речь идет об истце, недостаточно для удовлетворения иска, человек должен быть однозначно идентифицируем. Это означает, что любой, кто прочтет спорную публикацию, должен ассоциировать героя сюжета с лицом, которое обращается в суд. В спорной фразе говорится о том, что некий собственник не согласен с условиями расселения, поэтому дом по улице Циолковского до сих пор не снесен. При этом ни фамилия этого собственника, ни иные идентификационные признаки, позволяющие понять о ком именно идет речь, не указываются. Кроме этого, даже при беглом прочтении высказывания понятно, что под собственником понимается один человек, в то время как иск подан сразу от трех лиц. Помимо того, что в спорных сведениях отсутствует относимость, они не являются порочащими и соответствуют действительности, а значит, не могут быть опровергнуты.