— Журнал DOXA является одним из самых цитируемых студенческих медиа в России. Кому пришла мысль о его создании?
— Журнал создали студенты философского факультета Высшей школы экономики, персонально — Армен Арамян. Он до сих пор работает как «гейткипер», так как у нас нет главного редактора. Все началось в группе «ВКонтакте» с философских мемов. Там параллельно выкладывались переводы, статьи, написанные студентами философского факультета. Потом они решили создать свое медиа. К студентам философского факультета присоединились ребята с других факультетов Вышки, МГУ и Шанинки, а позднее студенты из 20 вузов, причем не только российских, но и зарубежных. Так появился DOXA — исследовательский, с научным уклоном журнал, тематика которого со временем расширялась. В 2018 году DOXA оказался в центре скандала, который был связан с публикацией о домогательствах преподавателя ВШЭ Сергея Володина. Руководство университета обвиняло DOXA в том, что все в статье неправда. Тогда о журнале заговорили в публичном пространстве, и он стал соперничать с профессиональными СМИ.
— Известно, что DOXA оказывался в центре и других громких скандалов. После чего ВШЭ лишила журнал статуса студенческой организации. Это сказалось на работе редакции?
— С 2019 года, с лета протестов, журнал ушел в правозащитную тематику. Эта кампания дала толчок к появлению DOXA OVD. Мы начали помогать студентам, задержанным на акциях протеста, собирали деньги для выплаты штрафов. DOXA стал площадкой для публикации открытых писем студентов против политического преследования Егора Жукова и других арестованных студентов.
,
,
Мы выступили против выдвижения проректора ВШЭ Валерии Касамары в кандидаты на выборах в Мосгордуму. С лета 2019 года появилось большое количество публикаций, в которых мы не боялись совмещать журналистику и активизм, чего немного стыдятся в журналистской среде. У нас нет журналистов, которые бы держались в стороне от общественно-политических событий. Все болеют за то, что происходит в стране и мире, интересуются этим. Такое редко бывает в студенческой среде.
— Изменилось ли что-то в работе DOXA в период пандемии? Может быть, какие-то новые формы работы с аудиторией появились?
— Недавно мы открыли кампанию «Кампус на карантине» для помощи студентам, которые столкнулись с проблемами во время пандемии. Работали с письмами студентов и преподавателей, права которых были нарушены. Студенты нам писали, что их не выпускают из общежития во время пандемии, а мы связывались с юристами из «Агоры» и других правозащитных организаций. У нас все это время работала «горячая линия», куда мог написать любой человек, студент или преподаватель, и рассказать о своей проблеме. Продолжал активно функционировать DOXA OVD для помощи студентам, которых задерживают. DOXA OVD был запущен для того, чтобы собирать данные о студентах, которые не всегда поступают в ОВД-Инфо.
Мы собрали больше 500 тысяч рублей и потратили их на выплату штрафов студентов. В случаях с домогательствами в университетской среде работала другая схема. Собирались разные истории жертв домогательств, с которыми в дальнейшем наши авторы, а у нас есть список людей, которые этим занимаются, встречались, спрашивали разрешения на публикации их истории. Если жертва соглашалась, то с ней в дальнейшем работали наши журналисты. Мне кажется, что обнародование — это лучшая форма защиты.
— Понятие «DOXA» переводится с греческого языка как «мнение», так написано на вашем сайте. Можно ли говорить, что слово «мнение» отражает миссию вашего журнала?
— Я не думаю, что здесь речь идет о какой-либо миссии. Название DOXA, скорее всего, выражает концепцию журнала: дискуссии, обсуждения, прозрачная форма взаимодействия с аудиторией. Любой человек может написать на нашу почту письмо, и мы его опубликуем. У нас горизонтальная редакция, в ней нет места иерархии отношений.
— А СМИ могут существовать без иерархии?
— Если сломать иерархическую структуру в современных СМИ, у них все внутри разрушится. Поэтому надо переосмысливать концепцию взаимодействия между людьми, что и делает DOXA. Мы нормально функционируем как медиа, построенное на горизонтальной основе. Бывает, правда, и у нас непонимание, конфликты, иногда срываются дедлайны. Но все важные решения принимаем через консенсус и только в процессе высказывания всех редакторов, которые на добровольной основе участвуют в редакционных летучках.
Редакция DOXA состоит из 40 человек, и у нас получается взаимодействовать без всяких социальных статусов, потому что решения принимаются не одним человеком, а в ходе коллективного обсуждения, которое может занять несколько дней. Все знают, что мнение каждого обязательно будет услышано и повлияет на окончательный итог обсуждения. У нас нет людей, которые бы считали себя неважными в редакции.
— А кто вас поддерживает? У DOXA прекрасный сайт, он же стоит денег?
— Никто не поддерживает. В журнале люди работают бесплатно или за совсем маленькие гонорары. Сайт был сделан нашими редакторами без особых затрат на платформе Tilda, там есть конструктор сайтов. У нас немного донатов, нет стабильных заработков, все работают на волонтерской основе.
— Так, наверное, работают студенческие СМИ на Западе?
— Работают по-разному, но проблема в том, что там по-другому работают университеты. В России считается, что университет должен находиться вне политики, потому что он только для учебы. Если политики в российских вузах вообще не должно быть никакой, то за рубежом у студентов существует достаточно много прав в политической сфере. В журналах американских и английских студентов можно публиковать политические статьи, колонки и аналитические материалы.
,
,
В России DOXA в этом смысле выделяется среди СМИ, потому что мы не боимся быть политизированным медиа и поднимать политические темы в своих публикациях. Правда, за свою активность в правозащитной деятельности мы потеряли статус студмедиа. Кстати, наш казус стал причиной для Вышки отменить вообще все студенческие медиа. Сейчас официально в ВШЭ выходит только одно студенческое СМИ от ректората, а остальные лишены всяческой поддержки. Это произошло в начале 2020 года.
— В каких странах могла быть успешно реализована концепция DOXA?
— Думаю, что Греция и Франция ближе всего к этой концепции, исходя из того, как там люди понимают взаимодействие.
— Но, видимо там и университеты по-другому организованы?
— Эти страны я назвала не случайно, потому что студенты там наделены реальными правами. В Греции, например, существует принцип экстерриториальности, то есть полной защиты студентов в стенах университета. Полиция внутрь университета не может войти, а у нас в МГУ отделение полиции прямо внутри здания университета находится. Студенты у них не лишены гражданских прав, у нас же государство к студентам относится как к маленьким детям.
— DOXA вышел за рамки ВШЭ. Вы стремились к этому или так получилось?
— Стремились, конечно. Потому что для нас очень важно освещать проблемы не только московских и питерских студентов, а и студентов из региональных вузов.
— Есть реальные дела по регионам?
— Нам пишут из разных городов. Например, к нам обращались студенты из Дальневосточного федерального университета, которых мы связывали с юристами. Если надо — обращаемся к ректорам вузов, поддерживаем связи со студенческими профсоюзами.
— Обращаетесь ли вы за содействием к коллегам-журналистам?
— Недавно опубликовали материал о студентах-медиках, которых призывали работать в «красных зонах» во время пандемии. Готовя этот текст, опасались попасть под статью о фейках, поэтому консультировались с известными журналистами. Советуемся, когда это касается вопросов безопасности. В вопросах политики авторитетов для нас нет.
— Нужно ли профессиональное образование современному журналисту? Или достаточно быть развитым, умным, активным человеком?
— Я считаю, что журналистское образование не особо нужно, потому что для журналиста важно не образование, а включенность в какой-то контекст, понимание процессов, которые происходят в стране, в журналистской среде, и понимание того, как писать текст, но это приходит с опытом.
,
,
Многие мои сокурсники считают журналистику ремеслом. Но я так не думаю, как и многие в DOXA. Нам интересно говорить о том, о чем мало кто говорит, и поднимать трудные темы. Совсем недавно случился скандал, связанный с публикацией текста в DOXA о домогательствах в МГУ. У нас в статье была дана недостаточно верифицированная информация. И за это нас все очень стыдили. Я думаю, это произошло потому, что активизм оказался для нас превыше журналистики. Тем не менее журналисты многих профессиональных изданий, таких как «Медуза», «Медиазона», «Новая газета», сказали, что они сами бы не решились брать такую тему, потому что трудно об этом писать доказательно. А DOXA взялся, чтобы понять ситуацию изнутри и вызвать общественное обсуждение, потому что из университетской среды мало что выносится вовне, в основном проблемы замалчиваются.
— Изменилось ли отношение преподавателей к студентам-авторам DOXA после скандальных публикаций?
— Не изменилось. Преподаватели и многие известные люди нас всячески поддерживали во время скандалов. Но некоторым нашим авторам постоянно угрожает опасность попасть под какие-то дисциплинарные взыскания.
— Каким должен быть университет сегодня?
— У нас в 2018 году прошла дискуссия о том, зачем нужна критика университету. Мы полагаем, что за критику нельзя наказывать студентов, критику нельзя рассматривать как нарушение деловой репутации. Кстати, мы пытались донести свои взгляды до руководства университета, пока нас совсем не выгнали. Вместе с тем до сих пор наши редакторы и журналисты продолжают общаться с проректором Валерией Касамарой. Ей можно написать и обсудить что-то, если какие-то спорные случаи возникают.
,
