Дело было в начале лихих 90-х. В наши с фотокором Геной Шкилевым головы пришла идея — на время уборки урожая зерновых взять в редакции отпуск, устроиться в какой-нибудь колхоз на комбайн, подзаработать, а заодно написать репортаж в популярном тогда жанре «Журналист меняет профессию».
Гена до армии какое-то время работал на комбайне, потом шоферил на «Камазе», да и я в школьные годы каждое лето трудился — то на колхозном току, то прицепщиком в тракторной бригаде. К тому же первая моя, доармейская, специальность тоже была технической. Так что какая-никакая подготовка у нас имелась.
Редактор дал добро, и мы поехали к председателю ильского колхоза «Победа» просить комбайн. Владимир Федорович Кулинич выслушал нас, улыбнулся и сказал:
— Ну, ладно, только хороший комбайн я вам не дам. Еще угробите, не дай бог. А вот старый — пожалуйста. Запчасти дадим, механик подскажет, что делать, хлопцы-механизаторы помогут. Берите, чините, восстанавливайте и вперед с песней.
Мы согласились. По выходным, уже в мае, начали ездить в 5-ю бригаду ремонтировать наш «корабль полей» и готовить его к уборке. Комбайн, прямо скажем, была не ахти, по-моему, уже даже списанный, старенькая «Нива», да еще и с бортовым номером «13».
В первый же день произошел инцидент с одноруким дедом-сторожем бригады. Его никто не предупредил о нашем визите и поэтому, когда мы заявились, он подошел и спросил, кто мы такие и зачем сюда приехали. Вместо того, чтобы все объяснить человеку, мы… стали требовать у него удостоверение сторожа. И спрашивать, а кто он такой и что он тут делает. Потом мы за это чуть горько не поплатились.
К началу жатвы наша «Нива» была готова и прошла «ходовые испытания», сделав пару кругов вокруг бригады с вращающимися мотовилами. И вот — уборка. Ранним утром, едва солнце полезло на небосвод, колонна комбайнов двинулась в поле. Остановились, перестроились, и — с богом! Над кабиной нашей «Нивы» мы с Геной водрузили российский флаг, который я накануне раздобыл на каком-то избирательном участке, поскольку в магазинах триколор тогда не продавался.
Комбайны один за другим, поднимая клубы пыли и заглатывая колосившийся ячмень, заходили в загонки. Настала наша очередь. Гена дернул рычаги, дал газу и мы… встали. Жатка в первые же минуты забилась скошенными стеблями. Вычистили — и снова в загонку. То же самое! Жатка моментально забивалась. В общем, все косят, а мы, с триколором на крыше, почти весь день простояли на одном месте. На второй день все повторилось. Чтоб не позориться, решили снять флаг с кабины. Только на третий или четвертый день кое-как приловчились. И дело потихоньку пошло.
Как-то раз задержались в поле, и вернулись в бригаду последними. А не прихватить ли нам, воспользовавшись случаем, пару мешков пшеницы, которая оставалась в бункере?! Черпать ведром — долго и неудобно. Решили включить шнек и по-быстренькому наполнить мешки. Гена врубил подачу, а я с мешками под шнеком. Зерно валит, еле держу. Первый, второй, третий мешок, кричу Гене: «Хорош!», тот дергает рычаг, а он… заклинил. Через минуту возле комбайна уже лежала гора пшеницы. И надо ж такому случиться, дежурил в этот вечер в бригаде тот самый однорукий дед-сторож.
— Ага, — подошел он к нам. — Зерно, значит, сукины дети, воруете! Щас-щас я позвоню председателю…
Мы, конечно, взмолились. Пообещали и ему зерна дать, сколько пожелает, даже дамой отвезти и выгрузить. Отказался старик. Но и звонить никуда не стал. А нам, простофилям, была наука.
В один из уборочных дней нагрянуло к нам какое-то начальство — то ли из района, то ли из края. Увидели, что у нашего комбайна тоненькой струйкой зерно из-под шнека «капает». И отправили нас в бригаду «вариться» (заваривать сваркой щель). Приезжаем, сварщик Петрович спрашивает:
— Зерно в бункере есть?
— Есть, — отвечаем.
— Тогда наберите пару мешков, отнесите в слесарку, и я вам заварю…
Набрали мы мешки, отнесли в слесарку, я и говорю сварщику:
— Петрович, если б у нас по зернышку и дальше падало, то мы бы за всю уборку меньше потеряли, чем отсыпали тебе за сварку.
Долго еще потом Петрович при встречах вспоминал мне эту шутку. На пенсии уж был старик, а хорошим другом нам с Геной стал. Гараж мне сложил — просто так, не за деньги. Сидит, бывало, вечером на лавочке возле своего дома в поселке Ильском на улице Юбилейной, а мимо девчата в коротких юбках — туда-сюда. «Эх, — вздыхает Петрович, — всю пенсию отдал бы…» Покойный уж Петрович, нет давно, Царствие ему Небесное.
Отработали мы с Геной всю уборку, от звонка до звонка. Чего-то, не помню уж, заработали, тонны по две пшеницы нам дали. Пригласили на колхозный день урожая, посадили за общий стол вместе со всеми механизаторами-комбайнерами. Председатель в приветственной речи сказал, что такого еще не было, чтоб корреспонденты районной газеты на комбайне хлеб молотили. Да еще как!!! 2-е место по бригаде заняли! И хлопали нас мужики-комбайнеры по плечу, и поднимались граненые колхозные стаканы. А какой самогон знатный на том празднике был — и по усам текло, и в рот попадало!
,
Материал опубликован в рамках проекта «Клуб байкеров».
Присылайте свои истории на почту [email protected] с темой «Байка».
,
