Чем региональная «зеленая» журналистика отличается от федеральной, каково это — быть современным экологическим журналистом и что ждет медианишу в ближайшем будущем? Поговорили с тремя экспертами о проблемах и перспективах современной российской экожурналистики.
Ангелина Давыдова, главный редактор журнала «Экология и право», директор «Бюро экологической информации»
Экологическая журналистика стремительно развивается. Тема проникает в деловые медиа, количество «зеленого» контента увеличивается. Образуется много узконаправленных СМИ, освещающих самые разные темы: возобновляемая энергетика, органическая продукция, устойчивое потребление. Происходит сильная стратификация контента, его конвертация в различные формы — сообщества в соцсетях, блоги, специализированные телеграм-каналы. Из тенденций я бы выделила еще расширение поля, появление все большего количества медиаакторов.
То, как часто СМИ пишут об экологических вопросах, зависит от поднимаемой темы. Так, присоединение России к Парижскому климатическому соглашению будет освещаться везде. Принятие или правка нацпроекта «Экология» — тоже. Норильская, камчатская катастрофы — также приоритет. А идущие параллельно темы воспринимаются уже по-другому. Очень часто, по моему опыту, это вопрос не руководства редакций, а частных заинтересованных журналистов. Если есть в редакции люди, которые интересуются темой и «проталкивают» ее, значит, она в этом СМИ будет представлена. Однако крупные медиаменеджеры уделяют все больше внимания темам экологии. «РБК», «Коммерсантъ», «Ведомости», VTimes — все сейчас активно об этом пишут.
Если говорить о разнице между федеральной и региональной экологической журналистикой, то первая, естественно, уделяет больше внимания общероссийской и мировой повесткам. Уровень развития второй оценить сложнее: регионов много, и они все разные. Федеральные СМИ характеризуются большей независимостью, хотя и на региональном уровне существуют более или менее независимые медиа. Если в конкретном субъекте тема экологии освещается в разных аспектах (начиная от госпрограмм и заканчивая экологической ситуацией, катастрофами, движениями), то можно считать, что она развита на неплохом уровне.
,
,
Есть и проблемы. Иногда все еще сложно получить экологическую информацию. Бывает, что к ней нет доступа, что она непонятна или нет способов ее перепроверить. В результате не получается разобраться в теме досконально. Общая сложность еще и в том, что, ввиду возникновения большого количества акторов и источников, появляется много информационного шума. Каналов много, они разные, и не всегда понятно, каким можно доверять, а каким — нет.
С одной стороны, накопленные проблемы решаются: идет масштабная реформа природоохранного законодательства, действует нацпроект «Экология», запускаются эколого-ориентированные проекты. С другой стороны, сложностей по-прежнему много. Вообще все зависит от конкретного направления деятельности — будь то климат, леса, отходы, воздух.
Сегодня экологический журналист — это тот, кто транслирует мнения, формирует повестку и становится уже практически экспертом или активистом. Тема экологии сейчас на подъеме.
Наталья Парамонова, журналист, основатель фестиваля «зеленого» документального кино Ecocup Film Festival
Популярность экологической журналистики растет, но пока не ясно, во что она превратится, чем она отличается от научной или обычной новостной. По сути это обычная тематическая журналистика, представленная различными жанрами, и пока это все еще очень размытое понятие. Сегодня экожурналистика сводится к тому, что мы пишем о протестных акциях, освещаем темы защиты животных, климата, загрязнений и принимаемых по этому поводу решений.
Вопросы сохранения климата и устойчивого развития стали частью мировой повестки, поэтому даже те, кто занимается экономикой или промышленностью, должны учитывать важность экологических факторов, которые уже стали влиять на рынок акций. Так, экологический штраф «Норникеля» обрушил его акции на шесть пунктов.
,
,
Можно провести быстрый анализ федеральных СМИ, чтобы посмотреть, какие разделы есть на их сайтах, и, думаю, экология нигде не выделена отдельно: ее, как правило, относят или к науке, или к обществу. Специализированных редакций тоже нет. Это то, что касается РИА, ТАСС, Интерфакса. Экология не вписана в государственную структуру, и низкая степень проработанности темы в СМИ это отражает. Однако, если происходят крупные экологические катастрофы (как норильская), редакции уделяют этому внимание. Углеродный налог, который собрался вводить ЕС, также привнес климат в актуальную повестку.
Оценивать региональный уровень развития экологической журналистики довольно сложно. В целом могу отметить, что видела хорошие статьи региональных журналистов, то есть положительные примеры есть. В субъектах, как правило, большее давление на представителей СМИ. Однако это то, что характерно для экожурналистики в целом.
Сегодня экологические журналисты, в основном, выступают за защиту климата и природы. Эту точку зрения они и доносят до аудитории. Однако они могут быть и более активными: играть важную роль в просвещении, модерации мероприятий. Есть и те, кто просто хорошо пишет материалы на экологические темы — в этом случае они выступают как трансляторы мнений.
Может быть, в перспективе экологическая журналистика станет более кросс-платформенным явлением.
Игорь Ермаченков, руководитель направления «Экология» редакции «Наука» ТАСС
Экожурналистика пока находится в процессе становления. Журналистов-экологов немного, общий уровень развития достаточно низкий. Однако за последние десять лет востребованность экологии возросла. Увеличивается число специализированных журналистов, тема климата превращается из научной в экономически важную: в результате возрастает общественный интерес.
Актуальной проблемой экологической журналистики является ее зависимость, с одной стороны, от власти, а с другой — от бизнеса. Есть темы, на которые подконтрольные СМИ не пишут или пишут лишь в мягком ключе. Однако перспективы, думаю, только положительные. Качество нашей жизни — вечная тема, об этом всегда будут писать. Новые технологии, «зеленая» энергетика, электротранспорт — это все в ближайшие годы будет развиваться очень стремительно. Соответственно, журналисты, которые в этом разбираются, будут востребованы.
На федеральном уровне экологических изданий у нас, в общем-то, нет. В крупных газетах и информагентствах, естественно, есть журналисты, которые пишут об экологии, но во многих редакциях отдельного специалиста нет вовсе. Тема не очень развита как самостоятельная, и отсутствие в редакциях соответствующих структурных подразделений накладывает отпечаток.
,
,
В регионах зависимость от органов власти сильнее. Взаимодействие между властью и журналистами часто сводится лишь к приобретению какого-либо СМИ и распространению через него пресс-релизов. Это не решает проблем и может привести к общественным протестам, ухудшению ситуации. У федеральных журналистов все-таки больше возможностей влиять на пресс-службы, делать запросы, задавать неудобные вопросы.
«Обрастая» связями и специализированными знаниями, журналист приобретает реальную возможность влиять на положение вещей. Это, конечно, идеальная картина, но медиа — всегда посредники между конфликтующими сторонами, и если эта роль им удается, то есть благодаря публикациям находится какой-то компромисс, то это значит, что журналист добился наилучшего результата. Я думаю, что это, в общем-то, максимум, что он может сделать — побудить противоборствующие стороны к решению конфликта, к переговорам.
Экология также стала отдельным направлением национальной цели к 2030 году «Комфортная и безопасная среда для жизни». Предложения многих общественных организаций, которые раньше были лишь призывами, сегодня являются частью государственной политики. Это означает, что задано верное направление — по крайней мере, в вопросе выбора инструментов и задач. В вопросе исполнения и выбора средств — не всегда, но, собственно, для этого и существует журналистика.
,
