Автор: Анна Мамяко
«Люди Байкала» — независимый авторский интернет-журнал о жизни в сибирской глубинке. Проект появился в феврале 2020 года. ЖУРНАЛИСТ поговорил с автором и редактором издания Еленой Трифоновой о том, почему важно писать не только про Москву и как рассказывать о проблемах региона через честные истории о людях.
— Почему вы решили создать независимое издание о жизни в сибирской глубинке?
— Россия — очень большая и очень разная. При этом люди из центральных регионов страны плохо себе представляют, как живут в Сибири или на Дальнем Востоке, потому что страна плохо связана не только транспортным сообщением, но и информационными каналами. И если в крупных городах есть медиа, то сибирская глубинка — это сплошное белое пятно в информационном плане. А там происходят очень интересные истории, которые совершенно некому рассказать. Мы просто решили, что будем это делать: открывать окраины. Хватит читать про Москву. Ведь не зная друг друга, в принципе трудно чувствовать себя одним народом. Кстати, истории из регионов востребованы. У нас 70 процентов читателей из центральных регионов. Больше всего заходов на сайт из Москвы и Питера. Иркутская область дает 10–15 процентов.
— Кто работал над созданием журнала?
— Журнал «Люди Байкала» мы создали и запустили вдвоем с Олей Мутовиной. Мы обе уже больше десяти лет работаем в региональной общественно-политической газете со столетней историей «Восточно-Сибирская правда». Собственно, это и сейчас наше основное место работы. Однажды мы просто сели и придумали свой авторский проект. Но почти все тексты «Людей Байкала» публикуются и в бумажной газете под специальной рубрикой. В этом смысле «ЛБ» — совместный продукт с газетой. При этом мы самостоятельно выбираем темы для журнала, ищем героев, тут у нас полная свобода.
— А откуда сотрудники редакции и что они думают о жизни на Байкале?
— С самого начала с нами работает иркутский документальный фотограф Антон Климов. У него потрясающие фотографии. С ним сотрудничает «Вашингтон пост» и российский медиагигант РБК.
Ярослав Чернов — редактор сайта и соцсетей, человек, который отвечает за верстку и дизайн. При этом он постоянно придумывает новые решения для сайта. Он живет в Перми, что не мешает нам чувствовать себя одной командой.
Наташа Сокольникова — тоже журналист «Восточно-Сибирской правды». Карина Пронина живет в Улан-Удэ, она присоединилась к нам недавно. Недавно мы как раз расширились. Начинали вчетвером, а спустя полтора года нас семеро.
ЖУРНАЛИСТЫ В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ ДОЛЖНЫ РАССКАЗЫВАТЬ О ПРОБЛЕМАХ. КОГДА ПРОБЛЕМА ОЗВУЧЕНА, ЕЕ УЖЕ НЕВОЗМОЖНО ИГНОРИРОВАТЬ
Мы все очень любим Байкал и нам повезло, что мы здесь живем. В Москве все пишут примерно об одном и том же, отрабатывая единую новостную повестку. Чтобы найти уникальную историю, нужно ехать куда-то далеко. А нам ехать не нужно, нерассказанные истории буквально лежат под ногами.
— Достаточно ли вам редакции из семи человек или планируете расширяться?
— У нас много идей, которые хочется реализовать. Например, хотелось бы запустить подкаст и видеоблог о Байкале. Мы уже придумали для него название. Есть риск, что не хватит сил, потому что семь человек на все — это мало.
— О чем и о ком пишет журнал «Люди Байкала»? Какие темы волнуют редакцию и почему?
— Мы пишем о людях, которые живут в сибирской глубинке и через их истории показываем социальные процессы. Например, у нас был текст о враче Гомбо Цыденове из маленького поселка Балаганск. Однажды он спас переводчика английской королевы Ника Винтера. На иностранного туриста напали грабители, серьезно ранили его. Наши врачи совершили чудо — практически без всякого оборудования провели сложнейшую операцию на сердце, удалили почку. Гомбо сдал для него свою кровь. О чем эта история? Конечно, о человеке. Но еще — о состоянии медицины на селе. Сейчас там жуткий кадровый голод, не хватает половины врачей. А сама деревянная больница построена в середине прошлого века и просто разваливается. Но после нашей публикации ее включили в списки первоочередных объектов нового строительства. Готовится конкурс на разработку проекта здания.
— А от других публикаций бывал эффект?
— Иногда удается изменить ситуацию и жизнь героев. Хотя мы не ставим перед собой такую задачу. Мы думаем, что журналисты в первую очередь должны рассказывать о проблемах. Когда проблема озвучена, ее уже невозможно игнорировать. Я помню, как мы ездили в затопленные поселки Чунского района. Тогда суд признал их дома аварийными и постановил переселить людей. Но это решение суда не выполнялось. К моему диктофону там выстроилась очередь из трех десятков человек, и каждый хотел обязательно рассказать свою историю. Кстати, после публикации о затопленных поселках главным героям текста дали жилищные сертификаты. К сожалению, далеко не всем. В глубинке много непроговоренных проблем, и этим обстоятельством определяется наша повестка. Ты не будешь любоваться закатом, когда горит дом.
— Издание существует за счет пожертвований. Удается ли полноценно существовать на эти деньги?
— Существовать только за счет донатов мы бы не смогли. Большая часть авторов — штатные журналисты газеты. Донаты идут на оплату работы фотографов и поддержание работы сайта.
— Авторы пишут про разруху, смерть, бедность, многие истории доводят до слез. Какие чувства и эмоции они испытывают, когда работают с такой непростой повесткой? Удается ли сохранять беспристрастность?
— Вчера я редактировала текст Наташи Сокольниковой о пожилой женщине, которая 70 дней живет сидя. Она не может встать из-за артрита, и ее не навещают родственники. Нанять сиделку слишком дорого, пенсия у женщины чуть больше 10 тысяч. Поэтому выхода из этой ситуации не видно.
Какие чувства тут можно испытывать? Утром я встала с ощущением, что у меня у самой болят суставы. Невозможно написать хорошую историю, если не погрузиться в жизнь героя, не почувствовать его. Но когда текст вышел, все меняется. Из минуса ты получаешь плюс. Иногда достаточно написать о проблеме, чтобы начались какие-то позитивные изменения. Это все окупает.
— Когда в Иркутске и области так много проблем, получается ли писать про доброе и позитивное? Если да, то о чем и о ком эти материалы?
— В Иркутской области проблем не больше, чем в любом другом регионе. И писать о добром, конечно, получается. У нас была история о Наталье Бенчаровой. Она переехала сюда из Москвы и вместе с мужем создала на Ольхоне, острове на Байкале, турбазу, которая стала визитной карточкой для многих иностранцев.
Мы писали о блогере-стотысячнике из поселка Куйтун. Он вырезает деревянные фигуры и рассказывает об этом в своем блоге в Инстаграм и ТикТоке. Благодаря блогу он нашел себя и начал продавать свои работы. На вырученные деньги он исполнил свою мечту — свозил на курорт в Белокуриху жену. У нее много лет болят ноги. Теперь копит деньги на тренажер для жены.
Была история о Евгении Филипповой, которая восстановила традиционный хлеб своего народа — голендров, это выходцы из Германии. Их потомки живут в сибирской деревне Пихтинск, до сих пор сохраняют традиции и старинные рецепты.
— А как в Иркутске и области развиваются медиа? Сложно ли здесь делать издание?
— В Иркутске я бы отметила молодое городское медиа «Верблюд в огне». Там молодая команда со своим подходом.
Всегда читаю «Ирсити». Это независимый ресурс, и там бывают интересные расследования и замечательные интервью.
Если сравнивать ситуацию в отрасли с тем, что было хотя бы десять лет назад — сейчас стало заметно хуже. Медиарынок очень неустойчив. Огромная проблема — найти хороших авторов. Журналисты уходят работать в пресс-службы или просто меняют профессию.
С другой стороны, информация от государственных структур становится все менее доступной. Например, по закону о СМИ, чиновники должны давать ответ на запрос журналиста в течение семи дней. Эти сроки не соблюдаются. И еще от тебя требуют официальный запрос на бланке редакции с печатью и в итоге дают выхолощенные ответы.
В ГЛУБИНКЕ МНОГО НЕПРОГОВОРЕННЫХ ПРОБЛЕМ, И ЭТИМ ОБСТОЯТЕЛЬСТВОМ ОПРЕДЕЛЯЕТСЯ НАША ПОВЕСТКА. ТЫ НЕ БУДЕШЬ ЛЮБОВАТЬСЯ ЗАКАТОМ, КОГДА ГОРИТ ДОМ
Говорить с журналистами люди боятся. Во время пандемии мы писали о том, что в одной из больниц врачи по семь раз надевают одноразовые СИЗы, но при этом пришлось поменять имя, профессию и даже пол героя текста. Пришлось это сделать, чтобы не подвести героя, хотя анонимность не добавляет доверия к публикации, и мы стараемся этого избегать.
— Кто-нибудь из редакции подумывал уехать из Сибири? И стоит ли вообще оставаться и работать здесь журналистом?
— Никто из нас уезжать не собирается, нам интересно создавать что-то новое. Здесь это делать можно точно так же, как в любом другом месте. Только у нас конкуренция меньше, чем в Москве, например.
— Как дальше планируете развивать журнал?
— Мы и дальше собираемся писать лонги. Недавно запустили исследование социальной инфраструктуры на селе. Мы пишем о сельских школах, фельдшерских пунктах, клубах и смотрим: а какие они, что там происходит? Есть в школе теплый туалет, в каком году она была построена, когда был последний ремонт? А потом мы все это проанализируем и сделаем интерактивную карту соцобъектов на селе. И будет видна общая картина.
— Как вы думаете, что самое важное для регионального издания?
— Для любого издания самое важное — найти свою целевую аудиторию и честно писать о том, что ее реально волнует. Тут никакой разницы, региональное издание или нет.
