Привет, меня зовут Сергей, мне сорок лет, и я студент второго курса, журналист. Вероятно, именно так можно начать мою историю, провести параллель с обществом анонимных алкоголиков, так сказать.
Почему я учусь? Ответ на этот вопрос довольно прост, мои родители дали мне первое образование, а так как они его дают, значит, они его и выбирают. Моя мама говорила: «Вот получишь образование и можешь поступать куда хочешь». К слову сказать, «поступать куда хочешь» я смог себе позволить лишь через 20 лет. По первому образованию я не работал ни дня, модная в 90-х профессия экономиста оказалась невостребованной, и жизнь заставила добывать второй диплом. И тоже не «куда хочешь», а «куда надо».
Так случилось, что большую часть жизни я отдал другой стране, с другими взглядами, другой системой ценностей, менталитетом. Канада по сути меня воспитала. Научила, как нужно жить, но не дала главного — самоудовлетворения. Мои поступки шли в разрез с моими желаниями.
Получив второе образование в сфере организации общественного питания, я отдал 17 лет жизни этой деятельности, построив довольно удачную структуру общепита. Ответ на вопрос, почему не журналистика, банально прост — не хватило языка.
Успешный бизнес и спокойная размеренная жизнь в определенный момент надоели, и я решил дернуть стоп-кран, перевернув все с ног на голову. Тянуло на родину, я не мог избавиться от желания получить образование, о котором мечтал практически всю сознательную жизнь. Безусловно, это можно было бы сделать и в Канаде, которая в принципе была для меня вторым домом, однако мне хотелось быть рядом с людьми со схожей системой ценностей и мировосприятием.
Сказать, что я хотел стать журналистом с самого детства — слукавить. Как и все дети, я хотел быть космонавтом, милиционером, как папа, пожарным… А мысли о журналистике меня начали посещать ближе годам к пятнадцати. В моем зачаточном понимании, журналист — человек очень обеспеченный и тяжелее микрофона ничего не поднимавший. Тогда я имел очень слабые познания в журналистском деле и не понимал, что ведущий новостей — это не журналист, и функции у них, как и зарплата, совершенно разные.
Это были мои первые мысли — материальные, приземленные. Дальше родилась идея о том, что, вероятно, здорово уметь излагать свои мысли на бумаге, чтобы это нравилось людям, чтоб тебя читали и ждали твоих публикаций, приносить обществу конкретную, неоспоримую пользу, транслируя различные взгляды и мнения. Ведь, как известно: «Словом можно убить, словом можно спасти, словом можно полки за собой повести». В молодости я очень любил читать, не оставлял попыток писать, но увы, это осталось в молодости.
Я приехал в Россию, но с наскока взять быка за рога, тоже не вышло. Глобальный семейный переезд, такая себе реэмиграция в новую страну, оказался делом нешуточным. Обустройство быта, налаживание старых связей, принятие решения, чем обеспечивать свое существование в будущем, и впоследствии реализация этих планов заняли более двух лет.
Как выяснилось, система образования за много лет очень сильно изменилась. Появились какие-то баллы, рейтинги, ЕГЭ. Я наивно полагал, что мои дипломы помогут мне поступить в вуз без вступительных экзаменов, но, увы, я сильно ошибался. Сдавать пришлось русский язык, литературу и обществознание. С последним проблем не возникло, там на девяносто восемь баллов помог жизненный опыт, а вот с русским и литературой… Не скажу, что в русском языке в школе я делал замечательные успехи. Честно говоря, два года назад я подлежащее от сказуемого не мог отличить. А если бы меня спросили о грамматической категории родов существительных, я бы сказал: «Хм, ну это, того, ну как его…». Поэтому, повторение, читай изучение, русского языка заняло три недели, а русскую литературу я прошел за семь дней и семь ночей. Сочинение по русской литературе — это вообще отдельная тема, так как сочинения, которые я писал за последние двадцать лет, касались только заявлений на имя руководителей государственных органов. В общем, выдавил я из себя со слезами и потом сто пятьдесят требуемых слов.
Итак, из абитуриента я превратился в студента. Закончилась моя давно начавшаяся «взрослая жизнь». Моя жена взвалила все обязанности на себя, и я смело приступил к «разгрызанию» гранита науки. Когда-то я познал, что такое учиться и работать — ночью работаешь, днем учишься, в воскресенье отсыпаешься. Образовательный подход сильно качнулся в сторону западного варианта. Большой упор делается на самоподготовку, что временами дается тяжело, и полноценно работать и учиться у меня вряд ли вышло бы. А так как возраст уже не позволяет спать по полтора часа в сутки и жить на энергетике и кофе, выбор оказался очевидным.
,
,
Университет — это другой мир. Эта мысль мне пришла в голову уже в первый месяц обучения. Атмосфера полной доброжелательности. Агрессии, свойственной человеческому обществу, нет вообще. Нет необходимости всегда держаться настороже и ждать «удара в спину».
Первое время, конечно жался по углам, заходил в аудиторию, скромно потупив глазки. Но мои однокашники, надо отдать им должное, сначала с опаской, а потом с интересом пытались взаимодействовать, за что я им очень благодарен. Спустя два года мы довольно тесно общаемся, не обходится, конечно, и без конфликтов, но это скорее «внутренние терки», серьезного ничего нет.
Самый популярный у них вопрос: «Почему я добровольно согласился вернуться в этот ад?» — не понимают, смеются. Преподаватели тоже удивлялись, много преподавателей совсем молодых, гораздо младше меня, стеснялись — это было заметно, но довольно быстро привыкли. Опытные преподаватели намеренно на мне не акцентировали внимание — просто студент, такой же как все.
С удивлением для себя я открыл, что за два десятилетия из посредственного троечника я превратился в перфекциониста. Я не могу себе позволить прийти на пары неподготовленным или не выполнить домашнее задание. Это действительно пугает, взрослого дядьку пугает — невыполненное домашнее задание… Знаете, это так приятно осознавать себя отличником.
А что же журналистика? А журналистика — это рутина, это русский, это литература, морфемика, морфология, синтаксис. Разбавленные теорией и историей журналистского дела, операторского искусства и, как ни странно, экономикой. Меня это по-настоящему захватывает: новые знания, иное понимание вещей и, конечно же, бесконечные эссе, статьи, контрольные. Это все довольно сильно развивает. Сейчас я отлично знаю, чем отличаются друг от друга интервью, репортаж, фельетон, и меня совершенно не затруднит задание что-либо написать слов на восемьсот.
У нас есть преподаватели, практикующие журналисты, по их признанию, не имеющие профильного образования. Могу представить, насколько сложно им было начинать работать, не зная азов профессии. Отдельно можно рассказать о нашем вузовском медиацентре, где мы «играем» в настоящую редакцию. Получаем задания от редактора, единственного профессионального человека. Выполняем, получаем баллы — в целом неплохая практика.
Пока я для себя не решил, чем я буду заниматься, получив заветный диплом. Первое, что говорят преподы-журналисты: денег в профессии мало, а репрессий много. Но это мало меня пугает. Если человек знает, что он может делать что-то хорошо, он всегда добьется успеха. Я выпущусь из университета, когда мне будет 43. Однако, как показывает опыт моего кумира в журналистике Владимира Познера, никогда не поздно делать то, что хочешь, и постоянно вкладывать в себя знания, развиваться. Я уверен, что из меня получится хороший журналист, публицист или, быть может, обозреватель. Чтобы достичь своей цели, я потратил немало сил. И я точно знаю, что этот опыт абсолютно бесценен и учиться, как и любить, никогда не поздно.
,
