Борис Минаев, главный редактор журнала «Медведь»
1. Как ни странно, это было бы радио (или студия подкастов). Некоторые передачи я себе довольно ярко представляю, особенно послушав нынешнее «Радио Свобода», спустя сорок лет… впрочем, тогда я его толком не слушал, не было коротковолнового приемника. А сейчас я вижу, что надо именно так — спокойно, не делая скидок и реверансов, без приседаний и приплясываний. Но, может быть, в моем радио будет меньше политики — и больше культуры, философии, поэзии и музыки. Впрочем, это дальний, почти несбыточный проект, а в реальности я должен с коллегами доделать один документальный фильм, писать минимум две книги, ну и так далее. Главное, чтоб жизнь позволила мне всем этим заняться.
2. Под Новый год всегда хочется думать о хорошем. В идеале я хотел бы видеть совершенно другую медиасреду, чем та, которую я вижу сейчас. Без цензуры, независимую. Где были бы представлены — всерьез, а не на уровне дешевого ток-шоу — разные точки зрения. Где была бы широко представлена не только точка зрения правящей партии, но и точка зрения тех, кто эту правящую партию жестко критикует. Ну и самое главное, чтобы была журналистика профессиональная, честная, компетентная — для самых разных аудиторий. Что для этого нужно? Нужен запрос общества, то есть как минимум вера в то, что это возможно и нужно. Сейчас этого запроса нет. Все вжали голову в плечи и зарыли голову в песок. Страшно людям, страшно и мне. Страшно по самым разным причинам. Поэтому условие для изменения медиасреды — это преодоление нашего общего страха.
3. Чтобы было где работать, для кого писать. Чтобы тебя читали или слушали.
4. Самое грустное в работе журналиста сегодня, если говорить в узкопрофессиональном плане, — исчезновение самой «редакции» как института. Это касается разных вещей — тематики, планирования, командировок, стиля обсуждений того, что производится. Люди перестали общаться, хотя без профессионального разговора выпускать профессиональное СМИ невозможно. Работают дистанционно, это удобно, но разрушается сам институт «редакции». Уходят в прошлое люди, которые не то чтобы могли учить, но могли задавать планку, определять вектор, настоящие гуру журналистики, такие, например, как Владимир Чернов или Максим Ковальский из журнала «Власть». Но талантливые люди-то остались. И молодые, и люди моего поколения. Просто им негде встречаться, им никто не заказывает продукт — ни большие проекты, ни статьи, ни редактуру. Остались крошечные островки былой «гласности», все залито псевдосоветским бетоном. Но я надеюсь дожить до новой гласности и нового расцвета СМИ. Это я о чем? Да, о Новом годе. Новый год в редакции всегда встречали весело и шумно. В любой. Были премии за лучшие публикации года, капустники, просто веселые вечеринки. В постковидную эпоху (а она обязательно наступит) я надеюсь увидеть какое-то продолжение этой традиции и вновь окунуться в прежнюю редакционную атмосферу. А отмечать буду дома, может, по Zoom с кем-то поговорю.
5. Байки нет. У меня с Новым годом вообще сложные отношения. Помню, как проспал Новый год, когда Сережа Кушнерев принес в отдел бутылку кубинского рома. Но на самом деле грустно то, что раньше я ждал от каждого Нового года чего-то нового, каких-то событий или открытий, целых поворотов судьбы. А сейчас я жду, чтобы просто хуже не стало. Такое время — когда мы все застыли в напряженном ожидании плохих новостей и хочется как-то по-другому.
6. Редакция «Медведя» — это последняя моя редакция. Бумажный выпуск прекратили в 2011 году, сайт существует, живет, но редакции как таковой нет. Но мы довольно регулярно встречались с ребятами (в доковидное время). Встречались, как правило, в довольно простой пиццерии на улице 1905 года. Поэтому наше любимое блюдо — это простая и большая пицца, которую для нас там готовили. С Игорем Свинаренко (когда-то издателем «Медведя») тоже по-прежнему иногда встречаемся, приглашаем на наши встречи каких-то старых друзей редакции и авторов «Медведя», делаем это в основном в хинкальной возле бывшей Колхозной площади, это другой формат, и там любимое блюдо — соответственно, хинкали. Ну и с отделом литературы «Огонька» тоже встречаемся — дома, каждый приносит что-то свое, вкусное, или просто вино. Мне, в общем, все равно что, лишь бы вместе.
7. Самые яркие впечатления в моей личной новогодней истории — это когда мы встречали с друзьями 1 января в Вене, Риме. В Риме помню эти невозможные фейерверки, грохот дикий, как на войне, когда шли в гостиницу по каким-то рабочим кварталам под этот грохот и думали: вообще дойдем, не дойдем? В Вене танцевали сиртаки в греческом ресторане. Тоже 1 января. Новый год — это время путешествий, конечно, про которые я могу рассказывать долго. Хочется, чтобы это время вернулось.
Если никуда не ехал, любимый мой день — это 1 января, когда кончилась вся нервотрепка, кто придет, чем угостить, чем развлечь — нет, это не мое. 1 января сижу один или с семьей, ем вчерашний салат оливье и смотрю по телику старые американские фильмы.
И хочется в эти мгновения, чтобы 1 января не кончалось никогда.
31 декабря, когда я работал в «Комсомолке», мужчины выходили на дежурство по отделу (женщин от этого освобождали). В принципе номер был уже давно готов (если не ждали тассовок с чем-то эпохальным), дежурный редактор Палиевский (а это всегда был он) стремился отпустить народ пораньше, подписать номер еще до 21.00. Было особое настроение, максимум бокал шампанского: шумный капустник с последующей пьянкой в редакции чуть ли не до утра был всегда раньше на пару дней, 29-го или 30-го (ох, много на таких капустниках было разбито сердец и зародилось романов), а этот день был в редакции пустой, тихий, светлый, какой-то очень необычный.
Но уже с трудом вспоминаю эту атмосферу. Нет той газеты, нет той жизни, с одной стороны, это к лучшему, с другой…
С Новым годом!
Венера Якупова, главный редактор газеты «Казанские ведомости», Татарстан
1. Я хотела бы написать книгу для подрастающего поколения, где в увлекательной форме рассказать о нас, татарах, донести до всего мира, что нам есть чем гордиться. История мира, России была бы другой, если бы не татары, их вклад в мировую цивилизацию.
И еще я бы хотела, чтобы в Казани появился наконец-то Музей детства, где дети и их родители будут весело проводить время среди сказочных интерьеров и героев сказок, изучая игры и традиции нашей республики. Эту идею я привезла из командировки в Швецию. В Стокгольме есть музей Юнибакен, где оживают герои шведских сказок, а дети через игры изучают традиции своего народа. Я на протяжении трех лет вела на страницах газеты «Казанские ведомости» одноименный конкурс. Наши читатели присылали нам свои воспоминания об играх и игрушках, с которыми довелось играть в детстве. Мы выпустили в свет сборник «Музей детства в Казани» с описанием 132 игр. И я не теряю надежды, что новый музейный проект найдет единомышленников и вдохновит тех, кто понимает ценность человеческого общения в реальной жизни. Цифровые технологии должны облегчать нам жизнь, а не подменять ее.
2. Было бы настоящим чудом, если бы мировое сообщество осознало, что в мире информации должен быть союз «бумаги» и «цифры». Что надо сохранить традиционные носители информации — бумажные газеты, журналы, книжные издательства, в которых продолжает трудиться армия профессионалов, развивая личность читателя, расширяя его кругозор, интеллект. Для нас было бы большим счастьем, если бы наверху это поняли и в печатный сектор пришли огромные инвестиции, которые помогли бы возродить роль печатных СМИ в мире. А еще важный момент для развития нашей и мировой медиасреды — живой обмен опытом. И было бы круто, если при поддержке самых разных государственных структур проводились различные конгрессы, форумы, фестивали, где мы могли бы общаться с зарубежными и российскими коллегами.
3. Самое главное в нашем деле — это творчество. Порадуйте себя и своих читателей в 2022 году новыми оригинальными проектами. Это наше большое преимущество, что мы, задумав что-то, можем взять в союзники свою аудиторию.
4. Новый год мы, как правило, отмечаем в редакции. Это самый веселый день в году. По традиции каждый отдел украшает свой кабинет, сотрудники наряжаются в новогодние костюмы, заранее готовят художественный номер и кулинарное блюдо. Администрации остается только перевоплотиться в Деда Мороза и Снегурочку и выбрать победителей в этих номинациях. Конечно, такие капустники, корпоративы нужны. Они сближают коллектив, помогают подвести итоги года, оставляют память о коллегах в многочисленных фото и видео.
5. Каждый год большинство российских женщин хотят похудеть к Новому году. Активно обсуждают план действий, диеты… Наступает Новый год, и, садясь за обильный стол, они говорят себе: «Ну, в этом году не получилось похудеть, а вот на следующий год обязательно!» И это повторяется из года в год.
6. Мое любимое блюдо — это кыстыбый, традиционное татарское блюдо (пресная печеная лепешка, начиненная картофельным пюре). Любимое блюдо редакции — салат оливье в виде символа года. В этом году это будет Тигр.
7. Не представляю себе Новый год без любимых фильмов: «Ирония судьбы», «Карнавальная ночь», «Покровские ворота», «Девчата»… Они словно брызги шампанского поднимают настроение. Почему я вспомнила о шампанском? Был в моей жизни Новый год, когда ребята нас, девчат, в полночь обливали шампанским в течение нескольких минут. У меня было ощущение, что нас искупали в шампанском. Это было незабываемо!
Владимир Мукусев, один из создателей «Взгляда», профессор Свободного университета, доцент Института искусств
1. «ВЗГЛЯД-2», «Встреча простых граждан в верхах»: телемосты с Америкой, Киевом, Тбилиси, Варшавой, Вильнюсом, Ригой, Грозным, Хабаровском, Казанью… А еще — с соседней (детской) комнатой своей квартиры…
2. Мировая журналистика в цивилизованных демократических странах развивается в полном соответствии с развитием общества в этих странах, законом, в соответствии с техническим прогрессом. То есть развитием IT-технологий, интернета и т.д.
Российское государство продолжает последовательно уничтожать все сферы человеческой деятельности, связанные с наукой, образованием, культурой. С человеком и его правами. Журналистика в федеральных СМИ давно превращена в свою противоположность — наглую, хорошо проплаченную, откровенную и грязную пропаганду. Ничем, в том числе законом, не ограниченное вранье, оправдание государственных репрессий и правового беспредела и произвола. В том числе пыток и убийств лидеров политической оппозиции и общественного мнения, разжигание ненависти всех ко всем. Такого не было даже во времена СССР.
Слово «счастье» по отношению ко всему происходящему сегодня может быть синонимом понятия «обратный процесс». А он, в свою очередь, возможен только после смены режима. Но мы хорошо помним, что между Брежневым и Горбачевым были, хоть и недолго, Андропов и Черненко…
3. Выжить и дожить…
4. Вспоминается Армения, Спитак, а вернее, то, что от него осталось после чудовищного землетрясения в декабре 1988-го. К Новому году развалины перестали «дышать». Всех, кого было можно, спасли. Живых не осталось. Одномоментно погибли более 25 тысяч. И это только в городе. Что творилось в соседних селах — мы не знали, хотя и догадывались… Швейцарцы достраивали госпиталь (он начал принимать раненых буквально на второй день после прилета их первых мобильных групп спасателей и строителей), чехи заканчивали школу, датчане — детский сад. Белорусы и узбеки утверждали в Ереване планы строительства жилья. А в Спитак сплошным потоком со всей страны шли грузовики с гробами. От тяжелых дубовых домовин с глазетом, вензелями и бронзовыми ручками до простых, наскоро сколоченных из фанеры и сырых неструганых досок ящиков. Они-то и спасали нас, нескольких журналистов, в основном иностранных телекомпаний, от холода. Мы их разбивали, жгли и таким образом грелись. Гробы сваливались вдоль единственной дороги прямо на обочину. Хоронить было уже некого…Тогда-то, поверив обещаниям Рыжкова и Горбачева перед многочисленными телекамерами, что «через два года все будет восстановлено», я дал слово себе и моим армянским друзьям, что буду приезжать в Спитак каждый Новый год, чтобы снять репортаж о переезде последнего пострадавшего от землетрясения человека из палатки или землянки в новую квартиру. И пока у меня есть «Взгляд», существует Центральное телевидение, я эту тему не брошу.
Следующий,1990-й, мы встречали на спитакском кладбище — единственном освещенном месте в округе благодаря тысячам свечей, зажженных родственниками погибших на их могилах. В конце 90-го закрыли «Взгляд». Но в Новый год я все равно вновь был там. И снимал. Снимал иллюстрацию к словам высокого советского руководителя: «Не до Спитака нам сейчас. Пусть армяне разбираются со своими проблемами сами». В конце 91-го не стало не только Центрального телевидения, но и самой страны. И мой репортаж о «праздновании» нового, 91-го года в Спитаке был уже никому не нужен…
Сегодня там установлен памятник тем, кто помогал армянам в спасении и восстановлении. Есть на огромной гранитной плите, очень похожей на надгробие, и моя фамилия. Видеть ее странно. Ведь я вроде бы еще жив. Хотя… Так что все правильно!
5. Нет такой. Может, забыл. А может, и не было…
6. Это острые чешские шпикачки, специально замаринованные, надрезанные и приготовленные на гриле, которые подавались с большим количеством солений и пива днем,1 января, «оставшимся в живых» после новогодней ночи. Не могу вспомнить, когда готовил это блюдо последний раз…
7. Однажды друзья-коллеги с Камчатки прислали мне в подарок к Новому году целую банку свежайшей икры. Мы с женой решили употребить ее всю, сделав главным блюдом новогоднего стола. Я соорудил 25 огромных бутербродов по числу гостей. Втайне от всех накрыл стол под живой украшенной елкой (к тому времени мы переехали жить на дачу). Там уже стоял включенный телевизор с что-то бубнящим президентом, и за пять минут до 12 разлил шампанское и пригласил всех выйти на мороз. Сюрприз удался! Гости были поражены оригинальностью мукусевской закуски. На огромном блюде, стоящем посередине стола, лежали 25 кусков белоснежного хлеба. Девственно чистых. А около стола, весело помахивая хвостами, сидели два наших любимых пса Ватсон и Гаврик. Всем своим видом они говорили нам, что праздник удался… Нам оставалось лишь поздравить их с Новым годом. И искренне пожелать им здоровья!..
Дмитрий Полянин, главный редактор «Областной газеты», Екатеринбург
1. Эх, если бы у нас была полная свобода действий, то мы могли бы значительно больше рисковать в сфере инноваций. Логистика качественного контента съедает уже больше денег, чем его производство. Это очень интересная тенденция, открывающая новые возможности работы с аудиторией.
2. Хотел бы видеть журналистику разной: будоражащей и умиротворяющей, взламывающей стереотипы, бросающейся в эпицентр событий и наблюдающей со стороны. Сегодня во всех странах, включая нашу, бюрократия и капитал оказывают чрезмерное влияние на СМИ. Это воздействие больше, чем влияние общества. Главная задача ближайших десятилетий — выровнять баланс. Ни у кого — ни у власти, ни у денег, ни у третьего сектора не должно быть контрольного пакета, однозначно определяющего позицию журналистов. Это позволит медиасреде стать свободнее, ответственнее и разнообразнее.
3. Здесь оригинальничать не хочется. Желаю здоровья, достатка и благоприятных условий для занятия любимым делом.
4. Мы подводим итоги летом и зимой, разглядываем достопримечательности Урала в походах выходного дня. В конце каждого путешествия коллеги представляют разные театрально-музыкальные номера, провозглашают тосты и вкусно закусывают. Раз в три года к этому добавляется обсуждение условий очередного коллективного договора.
5. Ответственный секретарь газеты после сдачи в печать последнего номера всегда достает бутылку шампанского и смачно ее выпивает. Этой традиции уже больше 20 лет. В последние годы у ответсека появляется все больше последователей в редакции. Волнуюсь: процесс приобретает черты стихийного.
6. Мы — всеядные гурманы.
7. Наверное, забавно было бы встретить Новый год в компании людей, которые ответили на вопросы ЖУРНАЛИСТА.
Алексей Симонов, председатель Фонда защиты гласности (признан Минюстом РФ иностранным агентом)
1. Мой самый смелый, на грани фантастики, проект осуществился в 2021-м — Муратов получил Нобелевскую премию мира.
3. Пожелал бы дожить до 2023-го без существенного ущерба для здоровья и репутации.
4. Отмечать буду традиционно — дома, с любимой женой, а возможно, с одним случайным гостем, чтобы было не скучно. А время капустников, увы, ушло.
5. Почти 50 лет назад 1963 год я встречал на Красной площади, в компании артистов тогдашнего «Современника» — Влада Заманского, Наташи Климовой и ближайшего друга моего Эмиля Левина. Влад и Наташа недавно поженились. Байка уже описана в моей книжке «Парень с Сивцева Вражка». Цитирую:
«С Владом мы продолжали дружить, хотя в нашей опеке он уже не нуждался. И ближайший Новый год после его женитьбы мы решили, разнообразия ради, встретить на Красной площади. Елки для Эмки, как и для многих актеров, были средством активного пополнения материального ресурса. Где в тот год работал Эмиль Дедом Морозом, я уже не помню, но полный наряд Деда Мороза у него с собой был.
И без четверти 12, с шампанским за пазухой, мы оказались на соседней с домом Заманского Красной площади. Было не холодно, в нишах под ГУМом толпились человеческие одиночества в количестве человек ста пятидесяти, в основном забытые гидами и переводчиками иностранцы и случайные командировочные, и появление на площади Деда Мороза было ими воспринято как вполне естественное, даже если некоторые звали его иностранным именем Санта-Клаус. С боем кремлевских курантов мы хлопнули по стакану шампанского, а в десять минут первого наш Дед Мороз уже водил по площади все пополняющийся хоровод. Эмка ведь не зря носил прозвище Длинный. Он возвышался над толпой, составляя естественный центр нарастающего веселья. Влада с Наташей мы временно потеряли, тем более что Снегурочки из нее все равно бы не получилось. На исполнение роли массовиков-затейников мы себе отвели пятнадцать минут, намереваясь дальше двинуться вверх по улице Горького в гости, туда, где в Козицком переулке нас ждали в доме Игоря Кваши на новогоднее застолье.
Однако уйти оказалось не так просто. Хоровод уже включал человек пятьсот или шестьсот, и, как оказалось, среди празднующих немедленно обнаружились и проверяющие.
— Направление комитета по культуре у вас есть? — доверительно поинтересовался вцепившейся в Эмкин левый локоть и широко улыбающийся субъект.
Дед Мороз величественно развернулся и громко, привлекая максимум внимания, сообщил: «Бумаги в порядке. Здесь смотреть будете или отойти — показать?» Субъекта смыло. Но с толпой было хуже, она зарядилась энергией новогоднего веселья и вовсе не намерена была нас отпускать. Сколько тогда шампанского принял Эмиль, он и сам потом сообразить не мог. Но много.
Не без труда удалось направить эту неожиданную демонстрацию в нужном нам направлении — вверх по улице Горького. Но вели нас под руки и нерушимо. Нам навстречу побежала маленькая группка освободителей: Влад, Наташа, кто-то еще из нежданно оказавшихся тут знакомых. Но попытки освободить Деда Мороза от его подвыпивших внуков и внучек, которые истово приветствовали нашу выходку, выдаваемую за нестандартную инициативу московского правительства, им не удалось. Деда Мороза держали крепко. И я у его правого локтя мучительно соображал, как нам улизнуть. Шуба тогда у меня была из искусственного волка, серая и просторная, и я решил этим воспользоваться.
— Длинный, снимай по одной дедморозовские одежки. Шапку последней!
Так постепенно растворились в толпе варежки, кушак, борода, халат, исчезая у меня за пазухой. И, наконец, рывок — и исчезла дедморозовская шапка. Толпа, потеряв на мгновение свой главный ориентир, ослабила хватку. Воспользовавшись возникшим замешательством, мы рванули в переулок. Через 5 минут мы уже звонили в дверь Кваши».
6. Любимое блюдо — гусиные шкварки жареные с луком — увы, то ли гуси стали постные, то ли жена меня меньше любит, но уже лет 10 я их не видел на столе.
7. Самый забавный был год 1964-й, я его встречал в бассейне в местечке Саранган, в горах над городом Мадиун в Индонезии. Когда я поклялся, что встречу Новый год в воде, я не думал, что в горах, даже в Индонезии, может быть так холодно. Когда празднующие обнаружили, что торжество по московскому времени переводить некому, пошли искать переводчика и обнаружили — дрожащего в бассейне и мечтающего, чтобы его, наконец, нашли. Это и был мой самый необычный Новый год.
Виталий Челышев, журналист, блогер
1. Думаю, что это создание сайта International Human Rights Journalists Network (Международная Правозащитная Журналистская Сеть), оснащенного Google-переводчиком, а также формирование международных петиций по конкретным случаям ущемления законных прав журналистов на профессиональную деятельность. С именем заморочек нет — СОЛИДАРНОСТЬ — SOLIDARITY. И подзаголовок — о цели Сети. У IJNet свой круг задач, который полезен и который исполняется по максимуму. Но даже страницы Международной федерации журналистов и Европейской федерации журналистов прямо или косвенно зависимы от мнения членов этих организаций. International Human Rights Journalists Network — затратный проект, и у меня не было бы даже организационных сил на его реализацию. Но маленький опыт работы Международной лиги молодых журналистов показал, что проект, условно одобренный международными журналистскими организациями, но стоящий за скобками этих организаций, обладал большими степенями свободы и иногда умудрялся помогать членам Лиги.
2. Разнообразной. Уже очевидно, что старые бренды сохранят свой авторитет, если не поддадутся на призывы пропаганды (или не продадутся). Но это не вся журналистика. И блогосфера — не вся журналистика. И социальные сети — не вся журналистика. Кто-то скажет, что блогеры и соцсети — не журналистика вообще, поскольку не несет профессиональной ответственности за достоверность публикуемых информаций и мнений. Но пусть каждое направление пройдет свой путь, выделив из огромной массы «потребителей информации» свой сектор. Есть только один запрет, который сильнее цензуры, который непререкаемое табу: заслон всем видам фашизма и ксенофобии. Наш мир не скоро станет одним человечеством, но понимание необходимости этого должно лежать в основе профессии. В мире на ближайшее время счастливое развитие событий — это конец безнаказанности за преступления против журналистов и журналистики. В России для начала — отмена закона об иноагентах вообще, НПО-иноагентах и СМИ-иноагентах в частности.
3. Здоровья, свободы и сил, чтобы нести тяжелую ношу свободы. И как бонус —- быть счастливыми немедленно!
4. Ну, у нас все просто. Встречаем дома с женой. К часу ночи, а то и раньше, подкатывают дети и внук. К корпоративам относился нормально, но они всегда проходили или накануне, или на Старый Новый год. Нужны ли корпоративы, нужно спрашивать у молодых коллег (в молодости был уверен, что нужны). Сейчас, если случается, рад встрече с коллегами, очень рад. Но сами корпоративы уже не воспринимаю как праздник и не потираю с утра руки в предвкушении вечерней веселой попойки. А было, было…
5. Ну, не то чтобы любимая, не то чтобы байка. Быличка. Накануне Нового года перед корпоративом (еще в молодежной газете) я печатал на машинке всякие гадания, потом разрезал листы, каждое гадание сворачивал в трубочку. И бумажек с гаданиями всегда было штук на 15 больше, чем народу. А потом пускал шапку по кругу. Каждый тянул одну бумажку и обязан был прочитать гадание вслух. Человек пять получали гадание, очень смущавшее и получателей, и главреда: «Быть тебе главным редактором!». Причем так совпало, что очень неплохой главред вытянул бумажку: «А зачем тебе все это нужно?». Но было и много удивительных совпадений. Но когда единственный бородатый паренек, у которого и два друга вне редакции были бородатыми, вытащил бумажку: «Бойся бородатых мужчин! От них все беды!» — он закричал: «Это Челышев специально мне подсунул! Не знаю как, но подсунул». И он захотел вытащить другую бумажку (их хватало). Там было написано: «Не быть тебе главным редактором!». Ну, не знаю… Возможно, кто-то из тех бородатых был его куратором. Главным редактором он таки не стал.
6. Тут все индивидуально. Можно водку с салом, хлебом и луком/чесноком. Можно пиво с мелкими креветками. Само пиво не люблю, крупные слоновьи креветки терпеть не могу. Но вариант с мелкими креветками — любимый. Но я не притязателен. Можно оливье (иначе во что лицом падать?). Можно все, что называется закуской, пока не войдешь в раж. А потом нравится все подряд ))). Мой друг спросит у меня: «А как же виски?» Отвечаю: и виски, и коньяк, и 67-градусный венгерский ром (от него только голова утром болит сильно), можно медовуху… А мясо? И мясо. Да все я люблю, пока не отбирают ))).
7. Забавный — в смысле с забавами и музыкой. Был у нас в гостях веселый саксофонист (без саксофона), который и на ф-но шпарил как надо. Он играл и пел, потом я играл и пел, а потом мы вышли на улицу, он достал из кармана петарду и запустил. Она прибалконилась там, где хозяев не было, и мы с ужасом смотрели, пока она не погасла. Нет. Это не забавно.
Был момент, когда мой сосед по коммуналке (и коллега) 1 сентября купил гэдээровский костюм в «Детском мире». Во взрослых магазинах это стоило дороже в два раза. И я поспорил с ним, что к Новому году тоже оденусь в «Детском мире». Тогда я решил, что смогу сбросить вес, если перестану пить с друзьями — и вообще пить. А если не пить, то не нужно закусывать. Не помню, сколько килограммов я сбросил, но в «Детском мире» к Новому году оделся. Друзья от меня отвернулись. «А Челышева позвать?.. Так он же это… Ужасно». Но чувствовал я себя прекрасно! Вахтерша спрашивала: вы болели сильно? Она меня уже похоронила мысленно. На попойках присутствовал. Но мне казалось, что все сходят с ума уже после первой рюмки. И вот на Старый Новый год коллеги подговорили молоденьких практиканток, чтобы они меня споили, чтобы я развязал. Они повисли на мне, как гроздья винограда на заборе. «Ну, Виталий Алексеевич! Ну, пожалуйста!» И я сломался. Организм окреп. Я пил и не пьянел. Домой вернулся во втором часу ночи. Жена открыла дверь и вместо упреков расплылась в улыбке: «Ну, слава Богу, на человека похож!» Оказывается, за время трезвой жизни я стал таким занудой… Ну, говорят, невыносимым был )))
Светлана Рузлева, главный редактор информационного агентства «Социум», Тверь
1. У нас в Твери в 1990 году начала издаваться первая демократическая газета «Вече Твери». Мне посчастливилось там работать. Это была эпоха! У газеты была трудная судьба, она со временем закрылась, и бренд теперь используется другими людьми. У меня есть мечта возобновить первое издание в новом формате во главе с нашим первым редактором Евгением Шиминым. Но это действительно мечта, поскольку не представляю ситуацию, в которой была бы полная свобода действий.
2. Про мировую журналистику не знаю, а российскую хотела бы видеть без «иностранных агентов», без преследований за убеждения. Хочется видеть ее честной, талантливой и востребованной. Конечно, хотелось бы видеть ее современной. Главным в счастливом развитии событий считаю виртуальный мир, который позволяет уйти от деления по территориальному признаку и дает возможность готовить и предлагать информацию людям и в своем регионе, и в любой точке страны и мира.
3. Творческих удач, новых проектов и возможностей их реализовать.
4. Мы будем отмечать в узком кругу, но весело. У нас не получилось провести вечер под названием «СМИ(е)шные истории». Поэтому готовим его на Новый год. Каждый из участников поделится перлами из собственных сочинений и забавными историями, которые наверняка есть у любого журналиста. А встречаться нужно обязательно, потому что все лучшее у нас рождается на посиделках☺.
5. Реальная история. Мы однажды, очень давно, выиграли грант. Система была отлажена плохо, и деньги нам пришли 29 декабря. Мы с бухгалтером просидели сутки за документами: надо же успеть потратить до 31-го! Все распределили, посчитали, оформили и на следующий день побежали в банк. До обеда надо было обязательно сдать платежки. Девушка-оператор работала быстро: таких, как мы, страдальцев у нее скопилось много. Пока оформляли, откуда-то взялась очень веселая дама. Она встала прямо у наряженной елки, закрепилась и торжественно сказала:
— Дамы и господа! Будьте же милосердны, идите домой! Дайте возможность людям спокойно нарезать селедку!
Затем она поклонилась и гордо ушла.
6. Наша редакция всеядна. Блюд любимых много. Но в последнее время я всегда делаю домашние шоколадные конфеты. Когда началась пандемия, с удовольствием прошла курс по изготовлению шоколада. И с тех пор все мои коллеги и подруги настаивают на трюфелях, конфетах из сухофруктов, шоколадках без сахара и разных муссах. В этом году будет то же самое.
7. Может быть, странно, но Новый год у меня связан с различными напряженными ситуациями. То отчеты, то какие-то «хвосты» надо было подтягивать. Я только последние пару лет относительно спокойно могу заняться застольем и собрать всю семью. Так что забавного не припомню. Все традиционно: с поздравлениями, пожеланиями и мандаринами. А фильм есть: в новогодние каникулы обязательно смотрю Бергмана — «Фанни и Александр».
Сергей Маркелов (внесен в список СМИ-иностранных агентов), корреспондент сетевого издания «7х7», Петрозаводск
1. Слетать на Луну вместе с Юлией Пересильд.
2. Главное — надеяться, как кто-то когда-то сказал. Российскую журналистику хотелось бы просто видеть, мировую хотелось бы видеть мировой.
3. …но вы держитесь.
4. На острове.
5. Что Дед Мороз исполнит все желания.
6. Доширак, пельмени, беляши, пирожки.
7. Новый, 2021 год, в канун которого меня признали иноагентом.
Софья Русова, сопредседатель Профсоюза журналистов и работников СМИ
1. Давно хочу вернуться работать на радио. С тех пор как я с него ушла, оно мне снится регулярно. Есть некоторые идеи, связанные с экологией и наукой, но как все сложится — посмотрим.
2. Отмена закона об иноагентах, ослабление давления чиновников и силовиков на редакции, повышение статуса журналиста в обществе — хотелось бы, чтобы самому институту СМИ больше доверяли и, конечно, чтобы журналистская работа достойно оплачивалась и была более прозрачна процедура выплаты гонораров. И еще хотелось бы больше солидарности и единения среди коллег! Отдельно хотелось бы более адекватных медиаменеджеров, которые понимают важность журналистской работы.
3. Сохранять здравую оценку происходящего, здоровья и стабильного дохода.
4. Я считаю, что коллективные праздники — это здорово. Мы все еще ограничены в полноценном общении из-за ковида, многие работают дистанционно и стрессуют поэтому. А новогодний праздник — прекрасный повод для встречи, радости, шампанского, подарков и разговоров! Если получится, то обязательно нужно встретиться с единомышленниками, например, на лыжной прогулке, которая перетекает в праздничный ужин в лесу.
5. Как-то я встречала Новый год в прямом эфире радио «Моя Удмуртия», я еще сама сидела за пультом ведущего. У меня был вечерний эфир, и 12 часов ночи я встретила в эфире с радиослушателями. Шампанское тоже, конечно, открыла. Кто-то звонил в прямой эфир, многие писали добрые поздравления. После эфира я шла по тихому помещению, пришел уже Новый год, падал на высокие ели снег. Мне казалось, что впереди очень много счастья и вся моя жизнь до конца будет связана с радио.
6. Их много, но одно из первых, что пришло в голову, — салат «мимоза» и манты.
7. Дома у нас всегда было красиво — с елкой и праздничными скатертями, свечами и стеклянными игрушками. И вот года в три, как рассказывала мама, я подошла к елке, сняла красный блестящий шар и откусила от него. Слава богу, обошлось без последствий, но тот новогодний ужин я начала с елочного шара.
,
