Георгий Зубков для многих советских телезрителей стал не только любимым телеведущим, но и символом стиля, «европейского духа» в журналистике. Его репортажи с праздничных мероприятий на Красной площади, а впоследствии — из Парижа, Рима, Ватикана, Мадрида и других европейских столиц открывали нашим соотечественникам окно мир других культур и традиций.
Григорий Иванович знакомил с сюжетами истории и современности и непременно подчеркивал важность человеческих и культурных связей народов и перспективы международного сотрудничества. Эрудит, свободно говорящий на нескольких языках, находчивый репортер и страстный интервьюер, перфекционист-трудоголик, он стал образцом для подражания, по крайней мере, двух поколений тележурналистов и иностранных корреспондентов и, несомненно, оказал огромное влияние на развитие традиций и форматов современного телевидения. Но не только. Западноевропейский корреспондентский пункт ЦТ в Париже (Зубков был первым его руководителем) стал местом встречи европейских и советских интеллектуалов и внес огромный вклад в формирование «народной дипломатии» периода разрядки. Радио «Маяк», в создании которого Зубков принял самое деятельное участие, предложил невиданный в СССР формат популярного вещания, в котором краткие новости сочетались с музыкальными и литературными программами. Созданный Зубковым жанр вербатим (драма, основанная на реальных событиях) стал прообразом современного документального политического театра.
Лауреат Государственной премии, заслуженный работник культуры РСФСР, заслуженный деятель науки РФ, легенда российской журналистики. Просто наш великий современник. До последних лет Георгий Иванович преподавал, живо интересовался развитием профессии, переживал, принимал участие в журналистских форумах и фестивалях…
Георгия Зубкова не стало 5 июля 2022 года, он похоронен на Аллее журналистов на Троекуровском кладбище, неподалеку от своего коллеги Всеволода Овчинникова и других журналистов. Наследие Зубкова и его огромный архив, в котором хранятся многие уникальные видеозаписи разных лет, еще ждут своего исследователя. Сегодня соавтор и племянник легенды российской журналистики, драматург Андрей Красильников, делится воспоминаниями о некоторых малоизвестных сюжетах из богатой биографии Георгия Зубкова.
Он родился в праздничный день. Теперь мало кто знает, что в атеистическом СССР вплоть до перехода на пятидневку в конце 1929 года в главные православные праздники люди на работу не ходили. На Троицу, как и в декабре (да-да, именно в декабре) на Рождество, полагалось отдыхать два дня. Правда, первый и так всегда приходился на воскресенье, но и следующий за ним Духов день также считался нерабочим.
Именно в Духов день 1926 года в городе Льгове появился на свет Георгий Зубков. Так совпало, что и нынешним летом двадцатое июня пришлось на Духов день. Лично поздравить с 96-летием удалось только персоналу госпиталя, куда Георгия Ивановича поместили после перелома шейки бедра. Ровно через полмесяца его не стало.
Ошибка паспортиста (вписал вместо июня — июль) официально «омолодила» на целый месяц, поэтому возражений не вызвала. До сих пор в некоторых источниках можно встретить неверную дату. И это не единственная «тайна», которую теперь можно открыть.
Едва ли кто сегодня поверит, что журналист с безукоризненной дикцией, чья речь всегда считалась эталоном и ставилась в пример коллегам, в быту попросту проглатывал слова.
Одно из первых воспоминаний детства. Приезжаю с бабушкой к ее кузине Евгении Константиновне на Первую Мещанскую, в дом, где внизу — вход на станцию метро «Ботанический сад» (теперь улица и станция носят одинаковое название — проспект Мира). В проходной комнате обитает сама хозяйка, за дверью слева — ее сын.
Из-за этой двери постоянно слышится то жужжание, то шипение. Шмели, что ли, там летают? Или змеи ползают?
,
,
Чем же можно заниматься, издавая такие звуки? Меня разбирает любопытство.
Оказывается, дикцией. Крупнейший специалист по технике сценической речи Зинаида Герасимовна Груздева помогает своему ученику преодолевать врожденный дефект. Еженедельные уроки и ежедневные самостоятельные упражнения достигают цели: ни одного конфуза в эфире, а только безупречная артикуляция. В ее основе — упорный труд.
Неутомимым тружеником Георгий Иванович был всегда и во всем. Расслабляться никогда себе не позволял. И в девяносто ответственно подходил к проверке работ студентов, хотя зрение уже отказывало. Но все равно вчитывался в каждую строчку.
Однако не одно трудолюбие подняло его на профессиональный олимп. Неистощимый на выдумки, он постоянно искал новые пути развития журналистики.
До прихода Зубкова на одну из руководящих должностей в Комитете по радиовещанию и телевидению репортажи с Красной площади во время парадов 1 мая и 7 ноября ограничивались заранее составленным дикторским текстом. Георгий Иванович предложил оживить их беседами с гостями праздника.
,
,
Особым успехом пользовались тогда поэты. Их стали приглашать постоянно. А те обязательно в конце интервью читали свои стихотворения.
Разумеется, все репортажи вел сам автор идеи.
Следующей выдумкой стало… Нет, одним словом и не назовешь. Заместитель главного редактора Главной редакции информации в течение нескольких лет пребывания в этой должности размышлял о замене длинных и редких «Последних известий» частыми и лаконичными сообщениями о главных событиях дня. Сделать подобное на традиционном радиовещательном канале не представлялось возможным. Тогда Зубков с коллегами придумали еще одну радиостанцию, изначально основанную именно на такой форме подачи новостей. Так в августе шестьдесят четвертого возник мгновенно полюбившийся всем «Маяк».
Но до этого произошло одно знаменательное событие.
Молодого, но уже известного всей стране журналиста включили в небольшую группу, сопровождавшую тогдашнего руководителя партии и правительства в его многочисленных поездках. Будучи ярким оратором, тот не всегда был в ладах с орфоэпией. Ближайшее окружение не решалось делать ему замечания, оказывая тем самым медвежью услугу: над ошибками смеялась вся грамотная аудитория. И вот при записи выступления интервьюер ее неожиданно останавливает и обращается к говорящему с необычной просьбой остаться с ним наедине. Референты и охранники, не ожидавшие подобной наглости от простого корреспондента, не успевают открыть рот, чтобы протестовать, как слышат от шефа указание выйти.
Состоявшийся затем диалог Георгий Иванович полностью никогда не пересказывал, но звучал он примерно так.
,
Хрущев. Что ты хотел мне сказать по секрету?
Зубков. Никита Сергеевич, вы очень хорошо, очень ярко говорили, но, к сожалению, придется все переписать.
Хрущев. Это почему?
Зубков. Понимаете, Никита Сергеевич, некоторые слова нужно произносить по-другому. Так требуют правила русского языка.
Хрущев. Какие же?
Зубков. Например, коммунизм, капитализм. Теперь в них звук «з» не должен смягчаться. А сейчас у нас на пленке слышится: «коммунизьм», «капитализьм».
Хрущев. Вот как! Почему мне этого никто не говорил?
Зубков. Видимо, потому что они отвечают только за содержание и форме значения не придают. У нас же на радио очень придирчиво следят за правильностью произношения.
Хрущев. Так. Что еще будем переписывать?
,
Вскоре после возвращения Георгия Ивановича вызвали на Старую площадь, где ему в рабочей остановке вручили орден «Знак Почета». Нетрудно догадаться, откуда и за что поступило такое указание.
И это далеко не единственный пример общения с первым лицом государства с подчеркнутым достоинством, следуя державинскому завету: истину царям с улыбкой говорить.
По выходным ведущие сотрудники Гостелерадио дежурили в приемной на случай звонка по аппарату правительственной связи. И вот звонок раздается. В трубке — голос председателя Президиума Верховного Совета СССР Подгорного:
— Лапин!
— Извините, Николай Викторович, это не Лапин, а политический обозреватель Зубков.
— А где Лапин?
— Сергей Георгиевич у себя на даче.
— Ладно. Ответь мне ты: почему со стадиона «Динамо» футбол не показываете? Включаю телевизор: там только из Лужников. А я хотел посмотреть с «Динамо»?
— Видите ли, Николай Викторович, у нас всего одна установка, позволяющая вести прямую трансляцию футбольных матчей, и ее по заранее утвержденной сетке вещания отправили в Лужники.
— А почему вторую не приобретете?
— Это надо делать за рубежом. Мы хотели, но нам в правительстве отказали в выделении валютных средств.
На ближайшем заседании Политбюро ЦК КПСС по предложению Подгорного вопрос был рассмотрен и решен положительно. Ехидный Лапин не преминул съязвить потом на оперативке: «Всегда считал, что у нас в комитете лишь один председатель, а их, оказывается, два: я и Зубков».
В то время политические обозреватели составляли особую элиту советской журналистики. Занимавший такую должность в газете «Правда» Ю.А. Жуков входил даже в высшее партийное руководство. В немногочисленной группе политобозревателей Гостелерадио существовала внутренняя специализация. Георгий Иванович, оказавшейся в ней в 1970 году, выбрал для себя страны социалистического лагеря и сразу совершил демарш, который сам описал так:
«…мне поручались интервью с руководителями компартий буржуазных европейских стран. Я заявил, что поскольку являюсь политическим обозревателям по странам социализма, то и интервьюировать буду лидеров братских партий. Моя первая серьезная инициатива в преобразовании вверенной мне тематики получила резкий отпор. На вопросы о причинах отказа телевизионное руководство отвечало коротко: “Не принято”. Отважился позвонить секретарю ЦК КПСС, занимавшемуся делами соцстран. Был выслушан. Разрешение на интервью получил».
,
Вдумайтесь, что стоит за этими скупыми строчками. Никакой учебник истории не поведает таких подробностей советской закулисы. Уточню только, что бунтарю-журналисту исполнилось в то время сорок четыре, а секретарю ЦК Константину Катушеву на год меньше. Обратиться через голову (да не одну) начальства к руководителю столь высокого ранга считалось тогда карьерным самоубийством. И через год, в течение которого перед настойчивым политобозревателем один за другим открылись кабинеты почти всех глав восточноевропейских государств, последовало возмездие: ссылка. Куда бы вы думали? В Париж!
Да-да, именно так считалась тогда длительная командировка в другую страну с номенклатурной должности. Провинившихся министров отправляли послами, Зубкова назначили руководителем отделения телевидения и радио в странах Западной Европы. Кроме него в штат входили лишь радиокорреспондент, телеоператор и секретарь. Служебный автомобиль полагался, а водитель нет, и Георгию Ивановичу перед отъездом в Париж пришлось срочно сдавать на права. Колесить довелось по многим дорогам. После смерти Франко члены дружной команды тут же проехали более тысячи километров и стали первыми советскими людьми, оказавшимися в Испании, с которой у СССР не существовало тогда дипломатических отношений.
,
,
Должность секретаря традиционно занимала супруга самого руководителя. Ею была Раиса Дмитриевна Кирсанова, с которой он познакомился после длившихся недолго официального брака с переводчицей Иновещания Кирой Михайловной Михайловой и незарегистрированного — с коллегой по программе «Маяк» Ираной Дмитриевной Казаковой. От первого мужа, знаменитого поэта Семена Исааковича Кирсанова, ученика и друга Маяковского, у Раисы Дмитриевны сохранились связи с Лилей Брик, Василием Катаняном, Эльзой Триоле, Луи Арагоном. Последние, жившие во французской столице, и вдохновили Зубкова на создание фильма «Париж. Почему Маяковский?..», удостоенного Государственной премии СССР в 1982 году (за семь лет до этого аналогичной наградой республиканского значения отметили документальный фильм о Франции «Дорогами согласия, дорогами содружества»).
С Маяковского началось и наше соавторство. Старший попросил младшего разбавить его публицистический текст о зарубежных поездках поэта для журнала «Новый мир» коротенькими анекдотами. Затем последовал сценарий «Дороги жизни» для телесериала «Стратегия победы». Главным «персонажем» мы решили сделать… микрофон ленинградского радио и через него рассказывать о тяжелых днях блокады. Но шел оруэлловский 1984 год, и идею строгое начальство, не способное мыслить образами, забраковало.
С предложением создать на Центральном телевидении политический театр Георгий Иванович выступил сразу по возвращении к обязанностям политобозревателя после почти десятилетнего пребывания во Франции. Но ироничный Лапин перевел его в шутку:
«Поставим ваш рабочий стол в вестибюле театра на площади Журавлева. Там в тишине и спокойствии, вдали от Останкино, и будете создавать свой политический театр».
,
Тяга к театральному искусству у Зубкова проявлялась с детства. Студенческую жизнь начал на два дома: МГУ и ГИТИС. Второй пришлось покинуть: в родственном кругу с дореволюционных времен лицедейство читалось недостойным занятием для детей из «хороших семей». На сцену он вернулся как автор и как переводчик пьес французских драматургов еще в застойные годы. Тогда же стал членом Союза писателей СССР и состоял даже членом его правления. Но постоянно хотелось создать собственный театр.
,
,
Мечта осуществилась после прихода к руководству страны Михаила Горбачева.
Зубков и Горбачев — отдельная тема. Сразу после избрания последнего Генеральным секретарем ЦК КПСС встал вопрос о документальном фильме о нем для зарубежного зрителя. Его демонстрация по национальному телеканалу должна была предшествовать государственному визиту в ту или иную страну. Создание сценария поручили Георгию Ивановичу. Тот тут же поставил условие: личная встреча с «самим» и его супругой. В результате зрительный ряд пополнился фотографиями из семейного архива, позволившими показать нового советского руководителя не только как государственного деятеля, но и как человека, семьянина. Однако более важным итогом стали доверительные отношения политика и журналиста. Снова, как и при Хрущеве, Зубков начал сопровождать первое лицо в его зарубежных поездках.
В июне 1986 года в Будапеште состоялось совещание политического консультативного комитета стран Варшавского договора. Проще говоря: руководителей европейских соцстран вместе с главами их правительств и двумя ключевыми министрами (иностранных дел и обороны). В промежутке между протокольными мероприятиями образовалась пауза. Советская делегация вышла на улицу, где стояла группа журналистов. На глазах у изумленной охраны Горбачев подошел к Зубкову, взял его под руку, и они минут пятнадцать прохаживались вместе и беседовали. По существу, это был не диалог, а монолог: генсек поведал журналисту всю подноготную переговоров, дезавуировал возникшие серьезные разногласия с консервативными зарубежными коллегами:
,
,
Разумеется, услышанные откровения собеседник не обнародовал. Но они не для того и произносились: политик-реформатор посылал тем самым сигналы мыслящей части общества, в поддержке которой отчаянно нуждался. И политобозреватель Гостелерадио оказался одним из тех, кого он выбрал в качестве своего неформального рупора, зная обширный и разнообразный круг его общения.
Из-за трагического случая эта поездка оказалась последней.
Буквально через несколько дней после нее Георгий Иванович встречал в Шереметьеве возвращающуюся из Парижа жену. Обычно машину водила она, но тут он сел за руль сам.
,
,
В те дни автор этих строк виделся с Георгием Ивановичем практически ежедневно и не понаслышке знает, что телевизионное начальство предложило ему возглавить Главную редакцию литературно-драматических программ. Тот опрометчиво отказался, не подозревая, что из кремлевского пула выпадет навсегда и что должность политического обозревателя вскоре исчезнет.
А ведь то была та самая редакция, которая готовила спектакли телевизионного политического театра. Первый из них, об испанском поэте и драматурге Гарсиа Лорка, приуроченный к пятидесятилетию со дня его гибели, вышел вскоре после того, как Лапина отправили на пенсию. Но это еще не означало конца прежних идеологических установок.
В первый весенний день 1986 года я приехал к своему соавтору для продолжения работы над сценарием «Гибель поэта». Он остался дома по причине легкой простуды и выглядел расстроенным. Как тут же выяснилось, не из-за недомогания:
— Вчера встречался с новым председателем. Тот и говорит: «Я поддержал вашу идею с политическим театром, а теперь вы поддержите мою — посвятить следующий спектакль материалам партийного съезда».
В этот момент начался дневной выпуск теленовостей. По долгу службы, Георгий Иванович обязан был все их просматривать. Разумеется, последние известия начались с репортажа о проходившем в те дни съезде КПСС. Буквально первым прозвучало такое сообщение: «Делегаты почтили минутой молчания память злодейски убитого вчера премьер-министра Швеции, заместителя председателя Социалистического интернационала Улофа Пальме».
— Давайте, — говорю, — сделаем спектакль именно об этом. Тоже ведь «материал съезда».
,
,
Дальнейший разговор шел не о том — что, а о том — как. Как воплотить актуальное политическое событие средствами искусства. Нас сейчас называют основоположниками жанра вербатим в отечественной драматургии. Если так, то именно в тот день он и родился. Сам Георгий Иванович сформулировал его как факт, обращенный в образ. Впоследствии это станет названием его итоговой книги.
Если у спектакля «Почему убили Улофа Пальме?» судьба оказалась счастливой (в годовщину гибели его продемонстрировали более чем в десяти странах Европы, включая Швецию), то премьеры «Кругосветного путешествия Бертольта Брехта» могло вообще не состояться.
,
,
Подчеркиваю: шел восемьдесят восьмой год. В следующем, восемьдесят девятом, падет Берлинская стена, в девяностом немецкое государство станет единым.
Но надо знать Зубкова! К спектаклю добавляется новая финальная сцена: лидер ГДР Эрих Хонеккер в день девяностолетия Брехта возлагает венок на его могилу и затем присутствует на вечере памяти. И с таким довеском двухсерийный спектакль наконец выходит в эфир. Притом текст, произносимый Ведущим (эту роль Георгий Иванович неизменно исполнял сам), вообще не менялся: его просто наложили на другой видеоряд.
Есть еще один сюжет в истории нашего сотрудничества, о котором мало кому известно. В конце восьмидесятых обсуждался план создания творческого союза деятелей радио и телевидения. В феврале девяностого в дом творчества Гостелерадио в Софрино съехались делегаты из большинства союзных республик для обсуждения проекта устава новой организации, в том числе и мы с Зубковым, который и возглавлял Оргкомитет. Поработали славно. Но буквально через несколько дней в стране прошли выборы в республиканские парламенты, к власти во многих пришли сепаратисты, и ни о каких новых общесоюзных общественных организациях речи идти больше не могло.
Когда Георгию Ивановичу шел уже девяносто второй год, нас с ним пригласили в город Рыльск на празднование 350-летия со дня рождения основоположника рода Выходцевых, из которого происходили его мать и моя прабабка.
,
,
Пришлось пойти на отчаянный шаг — написать напрямую в администрацию родового села предков Зубкова, расположенного в соседнем с Рыльском районе. Ответ превзошел ожидания: оказалось, что до сих пор цел дом, где родилась и выросла его мать. Узнав об этом, Георгий Иванович мгновенно, без колебаний изменил решение. Приехал, посетил усадьбу, еще недавно бывшую детским садом, а теперь служащую подсобным помещением местной школы, и потом больше часа вдохновенно выступал перед сельчанами в актовом зале самой школы и отвечал на их вопросы. То же повторилось затем и в Рыльске. Земляки наших предков пришли в полный восторг. Он и сам потом постоянно вспоминал о той поездке как о важном и дорогом для себя событии.
,
,
Вот она — чисто русская трагедия! Можно прожить больше девяноста лет, объездить весь мир, общаться с руководителями своего государства, лидерами других стран, даже с римским папой, но ни разу не побывать там, откуда твои корни, хотя это в нескольких часах езды от дома. И не потому, что место тебе не дорого, а потому, что в людях поселился страх. Страшно, если узнают, что твой дед не под забором пьяным валялся, как большинство других, а был уважаемым человеком, одним из тех, на ком, простите за тавтологию, держалась держава. Номенклатурному журналисту, политобозревателю Центрального телевидения грозило концом карьеры дезавуирование исторического факта, что отец матери, хозяин дома, имел чин коллежского советника (гражданского полковника) и служил уездным исправником (начальником районного управления внутренних дел, если по-нынешнему), а его отец и вовсе крепостник. Сама мать такие подробности от сына тщательно скрывала и даже переделала в паспорте сведения о собственном рождении. И так заметали следы тогда многие, прикидываясь сиротами с малолетства, не помнящими родства.
,
,
Последнее наше совместное произведение — рассказ об истории своего творческого сотрудничества. Он должен выйти во втором издании книги о роде Выходцевых.
За поминальным столом невольно встал вопрос об увековечении памяти. Сошлись на том, что, помимо прочего, нужно непременно учредить премию имени Зубкова для российских и иностранных журналистов, продолжающих делать телевидение не только средством массовой информации, но также искусством. Надеюсь, идея эта не будет забыта и уже в ближайшее время найдет практическое воплощение.
,
