Беседовала Элизабетта Первушина
В честь 85-летия Ленинградского телевидения вспоминаем историю его создания. АЛЕКСЕЙ ДМИТРИЕВИЧ КРИВОНОСОВ, доктор филологических наук, профессор, тренер-эксперт ООН по PR, Представитель Европейского института PR в Санкт-Петербурге наблюдал периоды славы и затишья ленинградского телевидения.
— 7 июля этого года исполнилось 85 лет Ленинградскому телевидению. Вы помните, что Пятый канал раньше назывался Ленинградским телевидением?
— Конечно. Я не только помню — я живу долго, так что на нем и рос, и воспитывался.
— А каким был ваш первый телевизор?
— В те годы у телевизоров еще не было пульта, были даже не кнопки, а переключатель, это сейчас можно дистанционно переключать каналы, а тогда каждый раз нужно было вставать с дивана и подходить к телевизору. Еще помню, что было всего четыре программы: Первая — Центральный телеканал, вторая — Ленинградский и учебный канал.
— Вы родились, когда еще не было цветного телевидения, какие кадры запечатлела ваша память в черно-белом изображении?
— В нашей семье, как и в других семьях по всей стране, любили фигурное катание, поэтому все чемпионаты по этому виду спорта всегда обязательно смотрели всей семьей. Еще помню, как вечерами все усаживались около телевизора в ожидании начала очередной серии художественного многосерийного фильма.
НАПРИМЕР, «17 МГНОВЕНИЙ ВЕСНЫ», ЭТО БЫЛ НАШ СОВЕТСКИЙ БЛОКБАСТЕР. В ЭТИ ЧАСЫ МАГАЗИНЫ ПУСТЕЛИ, ПОТОМУ ЧТО ВСЕ СОБИРАЛИСЬ У ЭКРАНОВ ТЕЛЕВИЗОРОВ.
— Были у вас любимые телепередачи?
— Любимые телепередачи, конечно, были, в разном возрасте свои. Точные названия уже не помню. Но помню любимых ведущих. В сознательном возрасте любил «Пятое колесо» с Бэллой Курковой: в 80-ых — 90-ых годах это первые публицистические передачи, в которых был глоток воздуха, и информация преподносилась с различных точек зрения. Хорошо помню передачу «600 секунд» Александра Невзорова*: это было что-то совершенно новое, свежее в тележурналистике. Профессионалом-телеведущим была и Светлана Сорокина. Многие из ленинградских телеведущих уехали в Москву, но это были для своего времени такие люди, которых хотелось слушать и смотреть. Тогда ведь другая ситуация была — не было интернета, газеты были однотипные, а у Ленинградского телевидения всегда было свое лицо.
— Что для вас означало Ленинградское телевидение?
— Для меня Ленинградское телевидение всегда было образцом петербургской интеллигентности, профессионализма, работы со словом. Когда в одночасье сменили все, назвав это ребрендингом, начали брать людей просто с улицы…
— Вы когда-нибудь были на Ленинградской телестудии, может быть, в школьные годы, на экскурсии?
— В школе у нас не было такой возможности. В то время экскурсий не было, я побывал там уже позже, когда у меня появился сын. Мы с ним ходили смотреть, как «делаются» детские передачи.
— А в своей профессиональной деятельности приходилось ли вам пересекаться с Ленинградским телевидением?
— Несомненно. Были интервью. Дело в том, что пятнадцать лет работал на факультете журналистики. Я часто вижу троечников, которые стали звездами и достаточно активно сейчас работают, многие из них в Москве. Лет 5-7 назад было четко видно: человек имеет образование Петербургского университета или пришел с улицы. Мы с коллегами не так давно обсуждали, что, к сожалению, факультет журналистики перестал быть кузницей хороших телекадров. Выпускники, наверное, ищут более легкого хлеба, ведут блоги, видеоблоги, а вот в программах общественного звучания их нет.
— Получается, некоторые ваши ученики пошли работать на телевидение. А на Ленинградском телевидении кто-нибудь из них трудится?
— Их немного, но кое-какие имена я могу назвать, они вряд ли знакомы современному читателю и слушателю. Некоторые до сих пор работают на Петербургском канале НТВ.
— Как в целом вы оцениваете качество современного Ленинградского телевидения? Смотрите ли сейчас что-то на Пятом канале?
— Видите ли, все-таки сейчас не Ленинградское телевидение, а именно Пятый канал. Кстати, у меня жена смотрит его относительно спокойно, в отличие от меня. Он стал всероссийской кнопкой и, к сожалению, то, что сейчас мы видим, это транслятор «Следа» и прочих сериалов. Обидно за Петербург. Или просто ушло время телепублицистики. Досадно, что Пятый канал сейчас — это канал для домохозяек и тех, кому делать нечего, кто сидит и смотрит длинные сериалы. Причем, сериалы не о светлой любви, и о всем хорошем, что есть в человеке. Понятно, что время пришло полицейских, криминальных сюжетов. Все-таки телевидение должно всесторонне отражать ситуацию или быть каким-то слепком… Обидно, когда включаешь Пятый канал, а там сплошной криминал. А ведь есть что-то и другое.
— Как вы думаете, если бы не реформа в 1991 году, мог бы телеканал сохранить свой имидж?
— Несомненно, нет. Потому что телевидение тогда было вне конкуренции. Сейчас конкурентов много: подкасты, стримы — эти формы заменяют телевидение. Когда сегодня говорят, что у нас существует гражданская журналистика, это значит, что каждый может взять микрофон и быть ведущим или телеведущим. Но сейчас и время другое, поэтому, несомненно, все «кнопки» должны были уйти от того, что было. Телевидение из избранного вида искусств стало массовым, популярным и, как многие другие средства массовой информации, живущим на потребу рекламодателя, а не читателя и зрителя. В этом ничего плохого нет, такое время. Теперь Пятый канал стал «всероссийской кнопкой». Федеральный канал должен держать свое лицо, будь он развлекательный, мистический или информационный. А получилось, что у канала, который расположен в Петербурге, нет своего лица. Или лицо его такое, какое оно есть, и можно только сожалеть, что оно такое.
— Как вы думаете, зависит ли от нас то, что будет дальше с телевидением?
— У нас Пятый канал, 78 канал, НТВ, канал 100, городские новости, во всей совокупности они могут давать представление о городе. Но именно Пятый канал, сейчас я не говорю о Ленинградском телевидении в целом, мы потеряли. И вряд ли, на этом канале, который называют Пятым, когда-нибудь вернется та острая полемика, которой мне лично не хватает. На Первом канале в вечернем эфире начали делать подкасты. Наверное, аналог такого можно было бы сделать и в нашем городе, ведь у нас есть своя доля потребителя не просто развлекательного, но и какого-то понятийного, тематического контента, со специалистами, то, что и было раньше.
МЫ ДОЛЖНЫ ПОНИМАТЬ, ЧТО СОВЕТСКОЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ ПОМИМО СВОЕЙ ИДЕОЛОГИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ, БЫЛО НАПРАВЛЕНО НА ДЕМОНСТРАЦИЮ, КАК БЫ НИ ЗВУЧАЛО СТРАННО, ВСЕХ ЛУЧШИХ ЧЕРТ ЧЕЛОВЕКА, В ЦЕНТРЕ КИНЕМАТОГРАФА БЫЛ ПРОСТОЙ ЧЕЛОВЕК. НО ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ЦЕННОСТИ, СЕМЕЙНЫЕ — ОНИ УШЛИ.
Вышли новые герои: из бизнеса, из шоу-бизнеса. Общество изменилось, стало другим, поэтому оно получило то, что оно должно было получить.
— Как вы считаете, возможно ли сейчас в современном обществе сформировать положительный имидж лица или организации через телевидение?
— Наверное, можно, но опять же в нашей стране есть свои особенности. Если в избирательной кампании в Германии человек может убедить целевую аудиторию, потому что Европа — это до сих пор «телесмотрящая» страна, там поддерживаются семейные традиции, например, собираться за ужином или в воскресные дни, смотреть телевизор и обсуждать просмотренное. Поэтому в странах южной Европы, в Италии, Испании, в Португалии очень много топовых телепередач. А у нас другой менталитет. Россия — не страна телесмотрения, и у нас другие инструменты имиджмейкинга. Да и доверие у нас к телевидению не такое высокое, поэтому, конечно, можно какой-то имидж сформировать, но это процесс длительный.
МЫ ЖИВЕМ В ЭПОХУ ВСЕОБЩЕГО РАЗВЛЕЧЕНИЯ И НАШЕ ТЕЛЕВИДЕНИЕ СЕЙЧАС, ВПРОЧЕМ, КАК И ДРУГИЕ СРЕДСТВА МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ ПО БОЛЬШЕЙ ЧАСТИ — РАСПРОСТРАНИТЕЛЬ РАЗВЛЕКАТЕЛЬНОГО КОНТЕНТА. ЖАЛКО — НЕ ЖАЛКО, НО С ЭТИМ НИЧЕГО НЕ ПОДЕЛАЕШЬ.
— Видите ли вы, что когда-нибудь Ленинградское телевидение возродится? Что, как это было в 60 и 80 годах, его настигнет слава после очередного затишья?
— Отчасти, я уже ответил на это — вряд ли. Ленинградское телевидение не сможет уже возродиться, оно было по-своему хорошим. Были и журналисты совершенно другие, воспитанные, образованные. Дело в том, что телевидение, как и другой массмедийный продукт, делают специалисты. В Советском Союзе было четыре журналистских школы, это был особый профессиональный состав. А сейчас в каждом ПТУ готовят журналистов. Поэтому не нужно, наверное, говорить о возрождении. Может, когда-нибудь, когда будет другое время, другие интересы у общества, когда будет востребован другой контент. Нужно подождать.
Если возрождать, то возрождать в идеальном варианте, то есть элитарное телевидение. Об этом много говорили лет 15 назад и в России, и в Европе. Но не стоит ждать, что у нас будет общественное телевидение, как в Великобритании, где можно самому программировать свою сетку, без рекламы. Ведь кто будет за него платить? Мы должны понимать, что средства массовой информации такие, какие они есть в России, обеспечивают телесмотрение, «газеточтение» и другие виды потребления общественно-политической или массовой информации потому, так как сложилось.
Ленинградское телевидение может стать элитарным видом искусства и элитарным каналом потребления какого-то контента. Не знаю, какого: публицистического, развлекательного или еще какого-то. Остается надеяться, поскольку в России существуют хорошие кафедры, в МГУ есть целый факультет высшей школы телевидения.
Будем надеяться, что телевидение когда-нибудь можно будет назвать частью искусства.
* Внесен в реестр иностранных агентов
Иллюстрация на обложке: Американский художник и писатель Рокуэлл Кент с женой в студии Ленинградского телевидения. 1962 год. Фото: ТАСС/Василий Федосеев
