Цифра много знает, да нескоро скажет |
Цифра в газете – серьезная сила. Она не только информирует, нередко цифра вопиет, жалуется, восхищается, настораживает, бережет от ошибки, заставляет задуматься о неожиданно открывшейся грани проблемы, о которой раньше и не помышлял. И традиции такого использования цифры, как мы хорошо знаем, характерны для российской прессы на протяжении всей ее истории.
А как теперь? Чему мы научились? Что подрастеряли? Для убедительности эксперимента был взят один номер одной издающейся в Рязани газеты “Экономика и жизнь. Русь”, № 48, 4.12.2002.
Любая власть не любит социологию. За что?
Если ответить одним словом – за правду. Кому же хочется, чтобы показывали его реальное, а не парадное лицо? Но умеет ли печать это делать? Мы любим по всякому малейшему поводу вспоминать прописную истину, что роль независимой прессы – давать правдивую картину положения дел в государстве и обществе. А что значит – правдивую? Почему-то многим, особенно играющим в оппозицию, кажется, что это значит только одно – негативную, неофициальную, разоблачительную и т.п. И жизнь предстает беспросветно черной, хоть вешайся. Немало, с другой стороны, находится и любителей повосторгаться там, где радоваться, в сущности, нечему, как это было (и отчасти еще продолжается) с оценкой экономического роста последних лет, который на самом деле означает лишь то, что боль после кризиса чуть-чуть отпустила.
Ее величество цифра и тут играет решающую роль. Вспомним хотя бы только два эпизода: панические вопли о мнимом “вымирании” нации, которые лишь слегка утихомирила последняя перепись населения, и не менее эмоциональные восторги по поводу якобы высоченных урожаев последних лет, оказавшихся на поверку весьма средними. А ведь общество чрезвычайно метеочувствительно! Магнитные колебания в информационном поле немедленно сказываются на социальном самочувствии, вызывая по большей части, к сожалению, весьма негативные последствия. Увы, никакой ответственности за свое недомыслие, тенденциозность, политиканство, некомпетентность мы, журналисты, как правило, не чувствуем. Проехали – забыли…
Газета “Экономика и жизнь. Русь” со всеми ее модификациями выглядит на этом фоне одним из редких счастливых исключений. Не помню случая, чтобы в ней появилась непроверенная, искаженная или неверно истолкованная цифра. Редакция, судя по всему, исповедует принцип максимального приближения к объективной позиции (достичь этого на все сто способны, наверное, только ангелы): никакой политической тенденциозности, предвзятых мнений, тем более крикливых высказываний. Неизменно спокойный тон. При обилии фактического и цифрового материала – минимум комментариев. Среди авторов преобладают специалисты. В подписях под материалами то и дело мелькают слова “генеральный директор”, “советник”, “эксперт”, “юрист”, “начальник отдела”. Сразу же замечу, что эти достоинства могут оборачиваться и недостатками (о чем подробнее скажу дальше), например, явной неотредактированностью специальных текстов, языковой и логической небрежностью, трудным для восприятия переизбытком все тех же цифр и т.п. Но издержки поправимы, главный же плюс издания, выделяющий его среди прочих, нарабатывается трудно и дается далеко не каждому.
К примеру, занявшись темой коррупции, я из всех федеральных газет, которые удалось просмотреть, только в “ЭЖ-Русь” нашел компактный, емкий материал, содержащий, судя по всему, достаточно точные сведения об истинных масштабах явления и его социальной природе. По заказу Всемирного банка в России было выполнено социологическое исследование, в результате которого, в частности, выяснилось: “На взятки люди тратят 2796 млн. долларов в год”. Эту сенсационную фразу газета вынесла в заголовок. Социологи – авторы материала – дают к названной цифре только один комментарий: “Наша оценка является минимальной… как по методу расчета, так и по собранным данным, поскольку учтены не все рынки коррупции и не все виды сделок…” Сам размер единой всероссийской взятки авторы никак не оценивают, справедливо полагая, что читатели “ЭЖ-Русь”, имея дело с деньгами, без труда сделают это сами. Мы же для читателей “Журналиста” приведем сравнение: население расходует на взятки больше половины той суммы, которую тратит на оплату жилищно-коммунальных услуг. Это – в среднем, поскольку оплачивать так называемые коррупционные услуги в состоянии далеко не все. К ним относятся плата за “бесплатную” медицину, за поступление в вуз, за оформление пенсии и социальных выплат, предоставление искомой работы, приобретение недвижимости и т.п. Дороже всего стоит поступить в вуз, урегулировать ситуацию с автоинспекцией и… добиться справедливости в суде! “В коррупцию вовлечено, – пишут авторы исследования, – не менее половины активного населения России. Более 75 процентов граждан, вспоминая о последней коррупционной ситуации, в которую они попадали, признавались, что воспользовались предоставившейся возможностью”. Особенно опасной социологи считают коррупцию в образовании. Для молодежи, пишут они, “…коррупция становится естественным инструментом решения проблем… В конечном итоге социальная группа, из которой будут рекрутироваться политические, экономические, военные, культурные и иные элиты, становится разносчиком и мультипликатором коррупции, укореняя ее и умножая ее негативные последствия”.
Засилье секса, попсы, низкопробной рекламы, – все то, что вызывает обычно бурные эмоции ура-патриотов всех оттенков – детские игрушки в сравнении с выводами, которые делают авторы исследования: “…коррупция в судах, образовании здравоохранении фактически тождественна массовому нарушению конституционных прав граждан… Рынок услуг бытовой коррупции укоренен и исправно работает по всей территории страны”. Если уж говорить о падении нравов, кризисе общественной морали и т.п., то не в эту ли сторону следует обратить журналистам тревожный взор? Из каждой цифры, приведенной в “ЭЖ-Русь”, могло бы вырасти сенсационное журналистское расследование. Больше трети (34%) людей, пользующихся обычными поликлиниками, как установили социологи, сталкиваются с необходимостью дополнительных неформальных выплат, половина этих несчастных идет на расходы, остальные пользуются тем, что есть, причем весьма многие (12%) вынуждены переходить на самолечение. И что самое печальное – это безобразие введено в норму. Ведь не встречалось мне в газетах, включая самые крикливые, ни одного дотошного, доказательного материала о взятках в поликлинике, в школе или в суде. Почему бы, к примеру, региональным местным газетам не последовать примеру “ЭЖ-Русь”? Думаю, для читателя был бы интересен не только добытый фактический материал о коррупции в сфере обслуживания, но и рассказ о том, как он собирался, какие встретились журналисту социальные типы и ситуации.
Из публикации в “ЭЖ-Русь” я привел всего несколько цифр. Их там еще много, столь же кричащих, – коллегам для затравки хватит на несколько десятков статей. Не всегда, однако, такой метод письма, когда обилие фактического материала венчает лапидарное резюме, оказывается подходящим. Иногда полезно и даже необходимо порассуждать.
Личное подворье обогнало колхоз. Это хорошо или плохо?
В том же номере “ЭЖ-Русь” под рубрикой “Льготы для крестьян” опубликована информация под названием “Личное подворье”. В тринадцати строках широкого набора – десять цифр: в Мордовии 166 тысяч крестьянских подворий; на них производится 63 процента сельскохозяйственной продукции республики, тогда как пять лет назад – 57: помогли льготы и дотации, частник производит 96 процентов картофеля, 59 – мяса, 52,7 – молока. Сообщается, сколько выделено из республиканского бюджета на поддержку частных подворий, сколько в них коров и т.д. Комментария нет, но и без него понятно: частника в Мордовии активно поддерживают, и он процветает. Казалось бы, надо радоваться. Но… минутку терпения.
Маленькая публикация, а выводы из нее, имеют, как мне кажется, важный принципиальный характер. Соотношение частного и общественного сельскохозяйственного производства в Мордовии примерно такое же, как в среднем по России. В республике доля частника в продукции даже несколько больше, чем в федерации. Близки и цифры, характеризующие возрастную структуру сельского населения. В трудоспособном возрасте находится примерно половина жителей мордовской деревни, в России – чуть больше половины. По информации в “ЭЖ-Русь”, стало быть, можно составить представление о судьбах всего сельского хозяйства России.
Необходимость и плодотворность государственной поддержки развития производства на личных наделах сегодня даже у коммунистов не вызывает сомнения. Но, как мне кажется, не может не тревожить то благодушие, с которым на эти наделы возлагаются (по крайней мере в прессе) чуть ли не основные надежды. Кто их обрабатывает? Главная рабочая сила (чуть было не сказал – рабочая лошадь) на приусадебном участке – безотказная, работящая, извините, русская баба, чей возраст далеко перевалил за бальзаковский и которой от века, что называется, сносу нет. Но вся проблема как раз в том, что будет, увы, этот самый снос, и очень скоро. Мужику сподручней в колхозе. Там и побездельничать, и пошабашить, и поддать, а то и таскануть, что плохо лежит, способнее. Быть хозяином на собственном дворе предпочтительней пока что для меньшинства. “Деревенщики” в газетах перевелись, нуворишей пера в село кнутом не загонишь, а если бы хоть раз в полгода хоть один сотрудник федеральной редакции туда заглядывал, то увидел бы, что ухоженных, добротных домов в деревне хотя и становится все больше, однако пока что значительно меньше половины: советская власть крепко и надолго отбила у крестьянина охоту быть хозяином.
Труд на приусадебном участке как дело жизни, как призвание для молодежи малопривлекателен. Ни техники, ни размаха, ни перспектив роста. Иное дело – фермерство, но оно дает пока менее трех процентов сельскохозяйственной продукции. Для расширенного товарного производства (приусадебное – наполовину натуральное) нужен стартовый капитал, а его на селе в состоянии заработать очень немногие. Кредиты же и вовсе превратились в издевательство. Так что если в заметке сообщается, что на подворьях производится 96 процентов картофеля, невольно возникает вопрос: а где же ваши фермеры? Вы их уже совсем задавили или только наполовину? Где крупные частные картофелеводческие хозяйства с передовыми технологиями, грамотными спецами, культурной, непьющей рабочей силой, современными коттеджами, бытовой инфраструктурой? Не хватит ли выезжать на горбу русской, марийской, мордовской бабы, которая лопатой копает, тяпкой окучивает, руками выбирает клубни из земли?!
Чего не делают на Руси? Не инвестируют. Почему?
Президент В. Путин, как известно, недавно провел в Рязани совещание с главами регионов Центрального Федерального округа. Жизненный уровень здесь, увы, ниже, чем в других местах России, но, как сказал Президент, у самих территорий есть немало финансовых рычагов подъема, один из которых – привлечение инвестиций. К сожалению, заметил он, в последнее время наметился спад инвестиционной активности. Говоря о причинах этого процесса, губернаторы назвали целый ряд проблем, мешающих росту экономики, от сокращения квалифицированной рабочей силы до несовершенства законодательства.
Таково вкратце содержание обширной информации о совещании в Рязани, опубликованной в разбираемом номере “ЭЖ-Русь” на месте передовой статьи. Никаких восторгов, рапортов о достижениях, как видим, в материале нет, все по делу.
В информации о рязанском совещании сказано ясно и определенно: “…развитие есть, но это – экстенсивное развитие. А надо находить рычаги и ресурсы для интенсивного. Это должны быть инвестиции, которые складываются из инициативы не государства, а регионов. Однако при нынешнем раскладе объемы инвестиций сокращаются”. Хотя есть уже свет в конце туннеля. Буквально по соседству, в колонке первополосной информации читаю два заголовка: “Инвестиции выросли в Тамбовской и…”, “…Липецкой областях”. Да еще как выросли! “По данным Тамбовского облкомстата, предприятиями и организациями различных форм собственности, – пишет газета, – использовано 2,5 млрд. руб. инвестиций в основной капитал, что больше, чем в прошлом году, на 15 процентов”. А Липецкая область, согласно публикации, рванула чуть ли не быстрее всех в России – там инвестиции в основной капитал в 2002 году по сравнению с 2001-м выросли аж в 1,4 раза, в том числе иностранные – в 3,2!
Цифра в газете. Она многое скажет, если ее хорошенько расспросить. Гораздо больше сотен слов пустых рассуждений. Что доказывает каждым своим номером “ЭЖ-Русь”.
Летучку вел Никита ВАЙНОНЕН
