СМИ и становление в России гражданского общества
Ясен ЗАСУРСКИЙ
Предлагаем вниманию наших читателей выступление виднейшего отечественного специалиста и теоретика в области СМИ – декана факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова Я.Н. Засурского в рамках исследования Международного пресс-клуба Союза журналистов РФ на тему: “Становлние СМИ в России как инструмента демократии: политика государства”. Недавно его итоги были представлены журналистской общественности на встрече в Доме журналиста.
Процессы развития гражданского общества, которые происходят в России, начались 10-15 лет назад с гласности, провозглашенной Михаилом Сергеевичем Горбачевым. И эта гласность определила важность средств массовой информации как представителя общества в развитии новых процессов, отличных от тех, что происходили в Советском Союзе.
Вообще идея гласности, идея прозрачности деятельности правительства, государства, всех институтов власти остается очень важной. Еще раньше, после окончания войны, аналогичная идея была выдвинута Карлом Поппером в виде концепции открытого общества. Но она была иначе развита Михаилом Сергеевичем в его положении о гласности. И сегодня, когда после провозглашения гласности прошло 15 лет и уже десять лет мы живем в новой России, можно подвести не то чтобы итоги, но посмотреть на то, как развивалась эта концепция в нашей стране в это время.
Итак, мы имеем трех партнеров в средствах массовой информации: государство, частные корпорации и гражданин, общественный интерес. К сожалению, нужно отметить, что журналист должен балансировать между бизнесом, государством и частным интересом. К сожалению, гражданское общество в нашей стране развивается очень медленно, наверно, потому что к этой идее у нас не привыкли ни власти, ни бизнес, ни, может быть, наши граждане.
Начнем с государства. У нас одна из немногих структур средств массовой информации, где оно играет важную роль. У нас имеются государственные газеты, муниципальные газеты, государственное телевидение. И влияние государства на средства массовой информации очень велико. Хорошо это или плохо? Все зависит от того, как рассматривать государство и как рассматривают себя “слуги народа”, государственные чиновники. По-русски они называются “государевы люди”, а в мире обычно их называют “публичные служащие”, “общественные служащие”. У нас этого понятия – “слуги общества” – по отношению к чиновникам нет. И государство себя так не рассматривает. А концепция государства – очень важный элемент.
Наиболее известна концепция государства, выраженная Людовиком XIV, который просто говорил: “Государство – это я”. В нашей стране во многом эта концепция и сохраняется. Был царь, был генеральный секретарь Михаил Сергеевич, теперь появился президент. И вот вам государство.
Поэтому, когда мы говорим о государственном телевидении во Франции, это как бы синоним телевидения общественного. 75 процентов его стоимости погашается за счет абонентской платы, 25 процентов оплачивает государство. Но государство не давит на телевидение. Когда мы говорим о нашем государственном телевидении – РТР, ОРТ, то мы знаем, что это телевидение все-таки правительственное, это президентское телевидение. Нельзя сказать, что это телевидение для всех. Это подчеркивают и сами руководители ТВ. Может быть, Олег Борисович Добродеев хотел бы поступить иначе, но, мне кажется, что ему приходится тоже думать о том, чтобы обслуживать государство не как “государство”, а как “правительство”. И в этом, конечно, одна из трудностей развития нашего общества. В гражданском обществе и государство, и государственные чиновники должны действовать иначе. И отношение государства к средствам массовой информации, мне кажется, не соответствует стандартам гражданского общества.
Хотелось бы обратить внимание на важные государственные акции, которые имеют негативные последствия для наших средств массовой информации. Это попытки закрыть те телевизионные каналы, которые проявляют какую-то оппозиционность. Вот был канал НТВ. Сейчас он существует, но в другом виде. Был канал ТВ-6. Его пытались тоже закрыть, причем странным образом. Нефтяная компания “ЛУКОЙЛ” сначала хотела ликвидировать его как неприбыльный, потом не прочь была купить, видимо, как прибыльный. Но ясно, что речь идет о том, чтобы прибрать к рукам контроль над средством массовой информации. Сам по себе такой контроль государства неплох, если оно чувствует то, что называется общественным интересом.
Вернемся к бизнесу, к следующей очень важной структуре, влияющей на средства массовой информации. Бизнес действует тоже очень смело и односторонне. До последнего времени у нас было два крупных концерна: Березовского и Гусинского. Они активно действовали, преследуя в основном свои интересы, хотя я бы не сказал этого о Гусинском. С Березовским-то это ясно. Причем такое было впечатление, что Березовский приватизировал не только ОРТ, но и предыдущего президента. Важную роль он сыграл в выборах и сегодняшнего главы страны. Видимо, также собирался его приватизировать. Но это не удалось, и ему пришлось удалиться за пределы России.
Действия бизнеса в сфере массовой информации разнообразны, неоднозначны. Есть бизнес, который стремится извлечь прибыль из средств массовой информации. К сожалению, это в основном тот, что связан с “желтой” прессой. Есть концерн “Частная жизнь”, издается “Мегаполис-Экспресс”, издается газета “Жизнь”. Они рассчитаны на самую невзыскательную публику, но приносят прибыль. К сожалению, пока их роль в информировании общества, в развитии общественного интереса не очень велика.
Крупные концерны, принадлежащие бизнесу, в большей степени заботятся об интересах владельцев, а не о том, чтобы развивать нашу журналистику, наши средства массовой информации. А это объясняется уже экономическими причинами. Пока у нас очень дорогие бумага, печать, доставка, государство не стремится оказывать поддержку в этом направлении и прибыльные газеты – исключение. Говорят, что “Известия” прибыльные. В это верится с трудом. Но они так утверждают. Большинство газет прибыли не приносит. Это означает, что они выполняют в основном функцию политического заказа.
Газета в гражданском обществе должна завоевать авторитет у читателей, чтобы приносить прибыль. Тогда эта газета зависит от читателя. Чем больше читателей, тем больше тираж, тем больше рекламы, и соответственно, газета должна услуживать прежде всего читателю. А владелец думает о том, как сохранить хороших, интересных журналистов, создать острую газету, которая была бы популярна и приносила ему прибыль, поэтому он вынужден иногда смириться даже с тем, что газета действует не в соответствии с его личными политическими интересами. Если мы посмотрим на Мэрдока или Шпрингера и других крупных владельцев газет, то увидим, что они, конечно, оказывают определенное влияние на редакционную политику. Но главное для них – прибыль. И это заставляет их больше внимания уделять и общественному интересу.
Американские телевизионные кампании все частные. Но посмотрите их уставы. Там на первом месте стоит общественный интерес. Если спросить у американских руководителей служб телевизионных новостей: “Какую партию вы поддерживаете?”, они скажут: “Никакую”. А на вопрос: “Чем вы отличаетесь в политическом отношении от другого канала?”, ответят: “Ничем не отличаемся”. И в значительной степени это правда. Они в во многом вынуждены учитывать общественный интерес. Хотя, конечно, свой интерес для них тоже всегда важен.
У нас и государство, и корпорации в недостаточной степени связаны с общественным интересом. Государство оказывает определенную поддержку средствам массовой информации, но очень незначительную – только районным газетам. Правда, у нас несколько снижен налог на НДС. Но этого недостаточно, чтобы реально помогать прессе.
Как действует демократическое общество, государство, скажем, во Франции? Оно выделило на развитие распространения прессы около 10 миллионов долларов с тем, чтобы можно было дешево продавать газеты и не тратить деньги издателей на распространение. Снижаются налоги. Общественное телевидение получает 25 процентов своего бюджета от государства, которое для того, чтобы сделать его автономным и не подчиненным себе, создало высший аудиовизальный совет. Он по определению не должен быть зависимым от правительства.
В нашей ситуации средства массовой информации могли бы стать инструментом демократии, но для этого необходимо воспитать в духе гражданского, демократического общества государственных чиновников – от самых высших до самых рядовых – и причинить государству уважение к общественному интересу и интересам частных корпораций. Потому что одна из трудностей развития частного предпринимательства в области СМИ – это отсутствие поддержки государства.
Здесь государственная политика не разработана. Она не учитывает необходимость развития информационного капитала, поддержки успешных или полезных частных проектов. И с другой стороны, в своей собственной политике государство слишком активно защищает интересы не общественные, а интересы тех групп, которые представлены непосредственно в правительстве. Конечно, за один день этих вопросов не решишь. Гражданское общество строится долго и постепенно, но изменение государственной политики необходимо.
У нас есть информационная доктрина, ее часто критикуют. Но если внимательно прочитать эту доктрину, то там все необходимые слова сказаны: и о защите свободы слова и о необходимости поддержки средств массовой информации. Но в реальности наши министерства не всегда этим руководствуются, хотя трудно даже понять, какую роль они играют в определении государственной политики, поскольку, конечно же, здесь действуют не только министерства, а и многие другие институты.
Несмотря на эти трудности, средства массовой информации в России стали инструментом демократии. Имеется большое количество разных голосов. Наши парламентские журналисты спрашивают в Думе: какая журналистика лучше – советская или современная? Да, в советской журналистике были прекрасные детские, научные, научно-популярные журналы, освещались многие стороны культурной жизни. Но наши представления о мире были ограничены – и о внешнем мире, и особенно о собственной стране. И многие факты наши граждане могли узнать только из передач западных радиостанций. В ходу была знаменитая поговорка: “Есть обычай на Руси ночью слушать Би-би-си”. Сейчас никто ночью Би-би-си не слушает. Смотрят “Про это”, “Тушите свет”, слушают “Эхо Москвы”.
Информации о жизни страны очень много. И, конечно, наш народ сегодня информирован значительно лучше. Хотя эта информация, может быть, неполная, недостаточно глубокая. И с этой точки зрения средства массовой информации стали инструментом демократии, но таким, который еще управляем слишком активно государством и бизнесом и в недостаточной степени учитывает общественный интерес.
Известный немецкий философ Юрген Хабермас выдвинул тезис о публичной сфере, о той сфере, которая существует между правительством и гражданами. Эта публичная сфера у нас в стране не развивается. Этой публичной сферой должна стать пресса, должно стать телевидение. И здесь особенно важно было бы создать общественно-правовое телевидение, такое, которое бы не зависело ни от государства, ни от бизнеса. Для этого даже необязательно передавать второй канал в руки какого-то общественного совета. Достаточно разработать и утвердить такой устав для второго канала, по которому он действовал бы в интересах общества и у него был бы свой совет, подобный французскому, который мог бы решать, о чем информировать и о чем не информировать общество.
Серьезным недостатком наших СМИ как инструмента демократии является их чрезмерное влияние на политический процесс. В России политизация средств массовой информации зашла слишком далеко. Но это процесс не только российский. И в мире так же происходит. Иногда возникает мысль, а нужны ли выборы, если все решают руководители телевидения? Лучше провести состязание между телевизионными каналами. И это, конечно, неправильно. Французы для того, чтобы избавиться от этого, запретили на телевидении предвыборную рекламу и всякого рода предвыборные действия, за исключением дискуссий между претендентами, скажем, на пост президента.
Кстати, и в России наша демократия в журналистике началась с деполитизации. Полторанин говорил: “Мы должны деполитизировать нашу прессу и наше телевидение”. Эта проблема остается и сегодня, Излишняя политизация средств массовой информации выводит их за рамки информационного поля в сферу политики. Они становятся не инструментом демократии, а инструментом борьбы политических групп. И правительство, и государство, к сожалению, в этом выступают как одна из сторон. А они должны быть выше этого, над этим: спокойно ждать результатов выборов, не добиваться того, чтобы избрали обязательно “своего” человека, который был до сих пор в правительстве.
Для того, чтобы средства массовой информации были инструментом демократии, они в меньшей степени должны быть инструментом политики. Необходимо развитие рынка рекламы и экономических отношений в СМИ вообще. Политизация этому только мешает. И есть немало государств, где ее избегают, например, скандинавские страны, Франция. Нам следует идти по сходному, цивилизованному пути в развитии средств массовой информации как инструмента демократии.
