Общественная коллегия по жалобам на прессу вынесла решение о коллективной жалобе на материалы «Царьграда», направленные против законопроекта о предотвращении насилия в семье, признав их предвзятыми и не соответствующими принципам профессиональной этики. ЖУРНАЛИСТ попросил прокомментировать эту ситуацию одну из авторов обращения, депутата Госдумы 7-го созыва Оксану Пушкину.
— Сегодня российская журналистика находится в очень сложных условиях. По недоработанному и принятому впопыхах закону Минюст признает иностранными агентами то одно, то другое СМИ. Я сделала все, чтобы этот закон не был принят в таком виде: направляла экспертные заключения юристов в правительство, администрацию президента, Совет Федерации. К сожалению, моих усилий оказалось недостаточно. В результате сегодня все журналистское сообщество видит, что основания для включения изданий в список иноагентов часто выглядят более чем спорными. Это же касается общественных организаций и физических лиц. Тем временем СМИ, которые сеют откровенную ксенофобию, дремучую мизогинию, пропагандируют насилие и дискриминацию, продолжают это делать как ни в чем не бывало. В такой ситуации журналисты должны сплотиться и хотя бы внутри своего цеха определить, что допустимо, а что выходит за рамки профессии.
Мы подали жалобу на «Царьград», потому что хотели создать прецедент. И профессиональное сообщество в лице Общественной коллегии по жалобам на прессу однозначно встало на нашу сторону — на сторону здравого смысла. Было установлено, что оспоренные нами материалы нарушают принципы и нормы журналистской этики, наши информационные права и, что особенно важно, «пропагандируют культ насилия и жестокости, способствуют дискриминации по признаку сексуальной ориентации и политических взглядов, умножают ненависть и предрассудки». Агрессивную пропаганду впервые назвали пропагандой — я считаю, этим решением Общественная коллегия дала свой ответ на вопрос: кто в действительности манипулирует общественным мнением в информационном пространстве, представляя реальную угрозу российскому обществу.
— Верите ли вы, что практика саморегулирования (Общественная коллегия — главный инструмент у нас в РФ) может воздействовать на климат в медийном пространстве, уменьшить градус агрессии? Можно ли сравнить российскую практику с зарубежной?
— Роль и влияние Общественной коллегии, на мой взгляд, нужно неуклонно укреплять. Обратившись туда, мы поняли, насколько серьезные профессионалы входят в состав коллегии, как глубоко и объективно они рассматривают все доводы сторон. У журналистского сообщества России большой опыт и кадровый потенциал, нам нужно сохранить стандарты непредвзятой журналистики и голос разума в информационном пространстве. О важности этого, как мне кажется, говорит и недавнее присуждение Нобелевской премии мира Дмитрию Муратову. Очень надеюсь, что практика саморегулирования может по меньшей мере закрепить общие для профессионального сообщества стандарты, что уже положительно скажется на климате в медийном пространстве.
Повторюсь, российская журналистика сегодня находится в очень непростой ситуации. Поэтому нужно делать все возможное, чтобы снизить градус агрессии и накал пропаганды в СМИ. Особенно если это касается социально важных проблем, таких как домашнее насилие. Считаю, мы выбрали правильный путь, обратившись в Общественную коллегию. Надеюсь, этот орган продолжит выступать справедливым арбитром для всего журналистского сообщества.
— Закон о жестокости в семье вызывает острую дискуссию в прессе и обществе, в которой его оппоненты активно используют предрассудки, незнание. Типа «детей будут изымать из семей и отдавать иностранцам «на органы». О чем идет речь на самом деле? В какой стадии он сейчас? Что даст его принятие?
— В чем сила пропаганды? Она дает простые ответы на сложные вопросы. Никто из тех, кто думает, что закон о профилактике семейно-бытового насилия вводит основания для изъятия детей и передачи их геям, его текст, разумеется, не читал. Конечно, все это чушь и бредни, каждый, кто хочет разобраться в законопроекте, может ознакомиться с полной версией документа на интернет-платформе «Ты не одна». Там же, в разделе «Ложь о законе», разоблачаются десять основных мифов о законе.
Сегодня законопроект о профилактике семейно-бытового насилия находится в Совете Федерации, Валентина Матвиенко пообещала, что он будет внесен в Госдуму уже в осеннюю сессию. В какой версии — пока не знает никто. Есть вариант закона, составленный рабочей группой из депутатов, сенаторов, представителей профильных министерств и ведомств в тесном контакте с общественными организациями. И есть несколько версий, каждая из которых исключает те или иные положения исходного документа. Скажу так: чтобы закон о профилактике семейно-бытового насилия работал, он должен сохранить свои базовые принципы. Во-первых, нужно ясно прописать, что является «семейно-бытовым насилием» и «преследованием», кто входит в круг пострадавших. Во-вторых, закон должен предусматривать выдачу двух видов охранных ордеров (судебного и внесудебного) не только жертве, но также ее родственникам и близким. В-третьих, в 77% случаев физическое насилие сопровождается психологическим и экономическим насилием, а значит, нужно вести профилактику всех видов тирании. В-четвертых, необходимы законы-спутники, в частности, чтобы включить кризисные центры для пострадавших в систему социальных учреждений страны. Если закон против домашнего насилия примут в усеченном виде, он может стать таким же мертворожденным, как закон «О профилактике правонарушений», который на практике вообще не работает.
Тем не менее я позитивно восприняла новость о скором внесении законопроекта о профилактике семейно-бытового насилия и рассмотрении его в первом чтении. Очень надеюсь, что в результате парламентской работы закон будет принят с необходимыми поправками и станет действенным инструментом по защите жертв домашнего насилия в России. Мы, как и прежде, готовы оказать любую методическую помощь депутатам, сенаторам и сотрудникам правительства, которые будут работать над проектом закона.
— «Врагами наших скреп» праворадикальные публицисты и активисты называют не только разработчиков закона, но и феминисток, и просто самостоятельных женщин. Однако за последнее время опросы показывают рост доверия к женщинам, в частности, к женщинам-кандидатам в депутаты. Алена Попова — яркий пример. Что можно сказать о женщинах в политике сегодня?
— Причем к маргинальной тусовке праворадикальных публицистов сегодня присоединяются даже те, кто раньше выглядел вполне здравомыслящими людьми. Взять Петра Толстого, чьи заявления последнего времени вызывают неловкость за всю прославленную династию. Раньше Петр Олегович казался мне по меньшей мере адекватным и взвешенным человеком. Теперь и он с хлюпаньем погрузился в зловонную гниль ксенофобной повестки.
В России есть люди, открыто заявляющие, что феминизм — это экстремизм. К примеру, председатель так называемой комиссии по защите детей от деструктивного контента при Роскомнадзоре Андрей Цыганов, который предложил признать ЛГБТ, радикальный феминизм и «чайлд-фри» экстремистскими движениями. Наши «государственные мужи» едва ли отличают одну форму феминизма от другой, экстремизмом будут считать любые формы защиты прав женщин. Дискриминации предложено подвергнуть большую часть населения страны, ведь женщин в России почти 54%! Это борьба против собственного народа, которая никогда ни к чему хорошему не приводила.
Российские женщины, конечно, терпеливые, но всему есть предел. Избирательная кампания Алены Поповой, кстати, показала, что современные россиянки готовы поддерживать женщин-кандидатов, которые отстаивают их права и интересы. Штаб Поповой собрал около 9 млн рублей, 90% этих средств были пожертвованы женщинами из разных уголков страны на дело борьбы с домашним насилием. Факт, который опровергает расхожую мысль, что женщины в России не поддерживают друг друга на выборах. Подрастает поколение россиянок, которому чужды «скрепы» и мракобесные установки. Они принимают все более активное участие в общественной жизни. А значит, кандидаты, которые идут в политику с повесткой гендерного равноправия, со временем будут пользоваться все большей поддержкой женского электората. Это неизбежно, ведь других способов защитить свои права у женщин просто нет.
— Вас знают и поддерживают многие из тех, кто никогда не голосовал за «Единую Россию». Верят, что вы продолжите сражаться за здравый смысл, за человеческое достоинство, за женщин. Ваши ближайшие планы?
— Сегодня у меня есть опыт и силы, чтобы приносить пользу. Я окончила Институт права и национальной безопасности РАНХиГС, могу выступать экспертом в вопросах демографической безопасности. А в этой сфере накопилось огромное количество проблем! По подсчетам РАН, к 2036 году население России может сократиться на 12 миллионов человек — чтобы избежать негативного сценария, нужно создавать возможности для экономической самореализации людей, прежде всего женщин. А значит, нужно бороться с гендерным неравенством. Кроме того, давно пора реформировать миграционную политику, которая сегодня почти не контролируется, и это создает долгосрочные риски национальной безопасности страны. Такая работа требует серьезного профильного образования и компетенций, которые у меня есть.
В рабочей группе по развитию женского предпринимательства при Всемирном банке и других международных структурах я работала для гармонизации отношений России с другими странами. Сегодня у меня есть репутация и возможность хоть как-то снизить накал в дипломатии и внешней политике, выступить послом доброй воли, если нужно. Другими словами, мои планы не ограничиваются только журналистикой, прежде всего, мне хотелось бы продолжить общественную и политическую работу.
Согласно данным НИУ ВШЭ, Россия теряет больше половины способных студентов, которые уезжают, чтобы продолжать учиться и вести научную работу за рубежом. Это чудовищные цифры! Чтобы талантливая молодежь оставалась здесь, им нужна надежда и голос здравого смысла посреди цветущего мракобесия. Поэтому я не планирую уходить на пенсию, буду и дальше звучать и работать ради будущего моей страны.
— С 25 ноября по 10 декабря в России, как и во всем мире, пройдут очередные «16 дней без насилия», это акция, поддержанная ООН, в защиту прежде всего женщин, пострадавших от жестокости. Чего вы ждете от этой международной акции в нашей стране?
— Если бы я пребывала в иллюзиях, то нарисовала бы себе сказочную картинку. Представила бы, что в эти дни в Госдуму будет внесен и принят в первом чтении закон о профилактике семейно-бытового насилия. А затем в ходе продуктивных дискуссий создан эффективный закон — основа профилактики домашнего насилия в России. Но поскольку в иллюзиях я не пребываю, надеюсь, что в эти дни будут выходить очередные сильные и искренние материалы моих коллег-журналистов о проблеме домашнего насилия, о жертвах, которые перебороли обстоятельства и стали survivors — примером для других пострадавших. Если акция ООН поможет привлечь внимание общества к проблеме насилия над близкими в нашей стране, она пройдет не напрасно.
— «Женские истории» во многом изменили менталитет наших соотечественников. Есть в ваших ближайших планах журналистские проекты?
— Не знаю, насколько менталитет соотечественников изменили циклы моих программ «Женские истории» и «Женский взгляд». Но мне действительно удалось создать на российском телевидении жанр документальной мелодрамы, который оказался по душе многим россиянам и зрителям в других странах. Через мои программы прошло больше тысячи героев, и каждую историю я старалась показать как путь борьбы и преодоления. В моих программах никогда не было безнадеги, мне хотелось убедить зрителя, что безвыходных ситуаций не бывает, однажды распахнется окно и повеет ветер перемен. А еще меня всегда интересовали женские судьбы и женские проблемы.
Сейчас в моих творческих планах — закончить автобиографическую книгу про «думские» годы, рабочее название которой «Жизнь за кадром-2». Стараюсь рассказать все предельно честно и объективно, от этого так долго ее дописываю. Мне предлагали поработать и в привычном телевизионном жанре, но дважды в одну реку я обычно не ступаю. Новые журналистские проекты могут появиться скорее как информационная поддержка других моих инициатив — в частности, платформы по поддержке женщин-кандидатов на выборах, которую мы организовали вместе с Аленой Поповой и Мариной Литвинович.
Уже выросло молодое поколение, которое не помнит моих телепрограмм, большинство из них вообще не смотрит телевизор. Но в какую в аудиторию ни приди, везде молодые люди подходят со словами благодарности. В университете, в колледже, на молодежном форуме мне говорят: «Большое спасибо за то, что вы делаете. За то, что подняли эту тему и несете ее». После травли и угроз со стороны мракобесов услышать «вы несете свет» — дорогого стоит. Именно общение с молодежью помогает мне смотреть в будущее с оптимизмом. Поэтому «Женский взгляд» Оксаны Пушкиной — давно уже больше, чем телепрограмма. Это мои взгляды, мои принципы, моя жизнь.
