За последние 60 лет Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) в Страсбурге принял около 800 постановлений по поводу возможного нарушения статьи 10 «Свобода выражения мнения» Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Большинство из них связано с распространением недостоверной или ложной информации.
В законодательстве государств-членов Совета Европы обычно говорится, что порочащие сведения должны быть фактически ложными, чтобы суд признал их необоснованно затрагивающими репутацию. Более того, достоверность оценочных суждений доказыванию не подлежит, а стало быть, их распространение в таких делах не наказуемо.
В своих решениях по жалобам на нарушение статьи 10 суд в Страсбурге оценивает, действительно ли вмешательство национальных инстанций было предусмотрено законом и было необходимо в демократическом обществе. Прецедентное право ЕСПЧ обычно учитывает роль прессы, факторы общественного интереса в распространении информации и возможный статус опороченного лица как общественного или государственного деятеля, пределы приемлемой критики которого должны быть шире, чем у остальных граждан.
Кроме того, ЕСПЧ полагает, что журналистская свобода слова также включает обращение к определенной степени преувеличения или даже провокации. Свобода применима не только к информации или мнениям, которые добросклонно воспринимаются или рассматриваются как безобидные или не заслуживающие внимания, но также и к тем, которые оскорбляют, шокируют или беспокоят. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, лежащих в основе демократического общества.
ЕСПЧ неоднократно отмечал, что гарантии, предоставляемые статьей 10 журналистам, зависят от того, действуют ли они добросовестно, желая предоставить своей аудитории точную и надежную информацию в соответствии с профессиональной этикой, которая включает в себя обязательство проверять фактические утверждения. Несмотря на общее преобладание в практике Страсбургского суда дел в отношении защиты репутации и частной жизни, мы обнаружили несколько решений, касающихся оценки им ложных заявлений в политической речи, которые вовсе не связаны с диффамацией или «прайвеси».
В решении по делу Бальшите-Лидейкине против Литвы, вынесенном в 2008 году, ЕСПЧ рассмотрел жалобу редактора и издателя «Литовского календаря-2000». В ней заявительница утверждала, что ее право на свободу выражения мнения было нарушено органами государственной власти, которые изъяли напечатанный ею календарь, а впоследствии запретили дальнейшее распространение и уничтожили его. «Арест» в книжных магазинах нераспроданного тиража календаря произошел после того, как органы власти потребовали провести расследование возможного нарушения национального законодательства в связи с его распространением. Одной из причин беспокойства было то, что на задней обложке календаря содержалась карта Литовской Республики с «неверным» изображением соседних территорий Польши, России и Беларуси как «этнических литовских земель, находящихся под временной оккупацией». Кроме того, МИД Литвы получил дипломатические ноты от посольства России и посольства Беларуси.
Любопытно, что в ходе разбирательства национальные суды не нашли в текстах календаря ни призывов к насилию, ни проявлений ненависти к национальным группам, ни утверждений превосходства литовцев над другими гражданами, в то время как найденные в них отрицательные высказывания о еврейском населении не были признаны антисемитскими. Суды, однако, подчеркнули, что публикация календаря вызвала негативную реакцию со стороны части общества, а также некоторых иностранных посольств. Кроме того, апелляционная инстанция засвидетельствовала, что сказанное в календаре основано на идеологии крайнего национализма, которая отвергает идею интеграции гражданского общества и поддерживает ксенофобию и территориальные претензии к соседним странам.
,
,
В ЕСПЧ правительство Литвы утверждало, что, изъяв издание из распространения и вынеся административное предупреждение Бальшите-Лидейкине, власти стремились предотвратить распространение идей, которые в состоянии нарушать права нацменьшинств, проживающих в стране, а также поставить под угрозу отношения Литвы с ее соседями. В своем постановлении ЕСПЧ принял во внимание, что после восстановления независимости Литвы в 1990 году вопросы территориальной целостности и национальных меньшинств оставались весьма деликатными. Что касается языка издания, то он постановил, что заявитель «выражала агрессивный национализм и этноцентризм», тем самым «давая литовским властям повод для обоснованной озабоченности». С учетом этих аргументов ЕСПЧ не нашел в решениях литовских судов нарушения права Бальшите-Лидейкине на свободу выражения мнения.
В еще одном деле (M. S. и P. S. против Швейцарии) заявители, сотрудники швейцарского бюро советского Агентства печати «Новости» (АПН), жаловались на то, что стали жертвой решения Федерального Совета, коллективного главы государства и правительства страны закрыть это бюро.
Решение было принято в 1983 году на основании конституционного положения, предусматривающего высылку
иностранцев, представляющих угрозу безопасности государства. Утверждалось, что с самого начала своей работы в Берне бюро АПН (кстати, агентство является предшественником нынешнего ИА «Россия сегодня») не занималось предоставлением информации, а «действовало как центр дезинформации, подрывной деятельности и агитации».
Страсбургский суд отметил, что закрытие бюро АПН ставило целью не наказание заявителей, а предотвращение определенной деятельности. Сами журналисты, швейцарские граждане, сохранили право найти другую работу и свободу выражать свое мнение в другом СМИ. Что любопытно, при отклонении Страсбургом жалобы M. S. и P. S. им было указано, что закрытие бюро «возможно, является нарушением основных прав агентства» (напомним, что СССР никогда не входил в Совет Европы).
Наконец, в деле Салов против Украины, связанном с распространением информации в контексте избирательной кампании, ЕСПЧ установил нарушение права заявителя на свободу выражения мнения в том, что его осудили за ложное сообщение. Это сообщение было опубликовано в восьми экземплярах поддельного издания парламентской газеты «Голос Украины», где утверждалось, что президент страны мертв и подменен двойником. Так как смерть президента — это легко проверяемый факт, то правоохранителей скорее обеспокоило основанное на слухах мнение, что президента страны заменили двойником. Они установили, что Салов, раздавая (что любопытно, в Донецке) фальшивые экземпляры официальной газеты, при этом призывал не голосовать за «подставного человека» на предстоящих президентских выборах. Кто именно изготовил экземпляры, выяснить не удалось. Салов утверждал, что, хотя сам и не верил в правдивость сообщения о двойнике, стремился обсудить его с другими.
ЕСПЧ пришел к выводу, что национальные суды не смогли доказать, что заявитель умышленно пытался обмануть избирателей и препятствовать их способности голосовать. Он признал, что украинские власти, остановив действия Салова, преследовали законную цель предоставления избирателям правдивой информации в ходе избирательной кампании. При этом решение национального суда об уголовном наказании было признано явно несоразмерным.
Все эти постановления Страсбургского суда все же были приняты в другую эпоху и при других обстоятельствах. Рассматриваемая в них дезинформация передавалась не в интернете, изменившем природу, массовость, скорость распространения и влияние фейков на общество. Остается гадать, принимал ли бы этот суд аналогичные решения в новом контексте, впрочем, жизнь не заставит долго ждать.
,
