Недавно мы попрощались с Борисом Резником.
Его уход вызвал целый шквал эмоций. Множество людей откликнулось: слова скорби, сожаления, благодарности за сделанное им, восхищения его трудом. На самом деле сделанное им нуждается в серьезном и глубоком осмыслении. А уроки Резника могут (должны!) стать поучительными для тех, кто избрал профессию журналиста.
Люди делятся на две категории. Одна состоит из тех, кто послушно прогибается «под изменчивый мир», конформистов и соглашателей. Их подавляющее большинство, возможно, девяносто девять процентов. И я ни в коем случае не бросаю камень в их огород — жизнь устроена так, что именно этим гражданам достаются ее самые лакомые плоды. Другая категория — те, кто хочет изменить мир к лучшему, стоики, бунтари, реформаторы, революционеры. Им почти всегда несладко. И если мир иногда меняется к лучшему, то только благодаря им, а не «народу», как учили нас в школе.
Мой друг Борис Резник принадлежал уж совсем к малочисленной группе: он не был ни конформистом, ни революционером. Но при этом всю жизнь боролся за то, что считал справедливым и правильным и против тех, кого считал мерзавцами. И, как это ни покажется невероятным, почти всегда оставался вполне благополучным человеком — его не бросали в застенки, не закрывали в психушке, более того, Борис четыре срока избирался депутатом Государственной Думы, иначе говоря, входил в элиту страны.
Вообще-то, так не бывает. Во всяком случае, у нас, где элита в настоящее время выглядит как послушное и примитивное стадо. Случай с Резником — скорее, вопиющее исключение из правил. Объяснение этому у меня такое: ему до поры прощали, потому что — один, интеллигент такой-сякой, пусть будет на всякий случай. Один — не страшно. Но в 2016-м году, когда были очередные депутатские выборы, и его отстегнули, сняли с дистанции. Теперь там, в этой элите, пожалуй, нет ни одного.
Да и самого Бориса Львовича теперь нет.
,
,
Бандиты, которых он разоблачал, заказывали его — к Резнику приставляли охрану из омоновцев. Это, считал он, всего лишь досадные издержки профессии, не более. И продолжал свое дело.
Имелся и еще один секрет выживания у замечательного журналиста. Собирая материал против воров, взяточников, коррупционеров, против «рыбной мафии», партийных бонз, жуликов-генералов, он всегда был аккуратен, дотошен, въедлив, каждая его статья основывалась на сотнях, а то и на тысячах документов, свидетельств, неопровержимых уликах. Вместе с материалом он приносил в редакцию чемодан этих бумаг — пусть попробуют теперь опровергнуть хоть единый факт.
С ним более сотни раз судились — Резник не проиграл ни разу.
Из уроков Резника этот представляется мне самым важным: если уж ты взялся разоблачать зло, то, во-первых, сам будь безупречен, а во-вторых, избегай всякого голословия, журналистское расследование сродни прокурорскому. Тяжелая работа. Далеко не каждый способен с ней справиться. Борис Львович мечтал создать Агентство журналистских расследований — там бы хорошо пригодился его опыт.
Даже лишившись депутатского мандата, он продолжал бороться за права журналистов, отстаивал на законодательном уровне нашу профессию. Осенью прошлого года на фестивале прессы в Дагомысе Резник, выступая перед коллегами, обещал пробить закон о действенности СМИ. Сделать так, чтобы власти не отмахивались от критических публикаций, а реагировали на них, принимали меры. Я видел лица присутствовавших там журналистов: далеко не все из них светились верой в то, что такое может получиться.
Теперь нам с вами доводить до конца то, что не успел Резник. И в первую очередь — новому руководству Союза журналистов России.
,
