ВАЛЕНТИНА, 34 года
В 2010 году я неожиданно получила диплом на Всероссийском конкурсе СМИ по правам человека. Не то чтобы награда вскружила голову, но я отчётливо понимала, что в родном городе на Большом Урале перспектив нет. У меня был опыт работы и в государственных, и в частных СМИ, я дослужилась до позиции замредактора региональной частной газеты. Но наши СМИ все «легли» под губернатора или олигархов, откровенно обслуживали их интересы.
Я решила ехать в Москву. Продала квартиру и купила «однушку» в Подмосковье. Полчаса — и ты в центре столицы. Дочку на первых порах оставила с родителями. И стала искать работу. Пришла на «биржу труда» в СЖР. Там таких приезжих оказалось много: почти всем предлагали вакансии, правда, довольно странные — пиарить какие‐то коммунальные службы, новостройки и т.д.
Заплата предлагалась сопоставимая с доходами региональных журналистов, но совершенно не годилась для жизни в столице. Тогда я пустилась в вольное плавание. Начала с Железнодорожного, где купила квартиру. Не получилось. Мои расследования местную прессу не интересовали совершенно. В Железнодорожном, как и во всём Подмосковье, большинство газет выходит при поддержке властей и обслуживает их. Доходило до того, что редакторы отправляли свёрстанные полосы для визирования представителю администрации области — на всякий случай.
,
,
Я стала участвовать в экологическом движении — в протестах против вырубки парков, где собирались строить элитные коттеджи. Передавала информацию в федеральные СМИ, за один репортаж даже получила премию. Но гонорары были мизерные, 1-2 тыс. рублей, иногда про деньги вообще забывали. Кризис накрыл прежде всего независимые СМИ, даже штатным журналистам платили очень мало. Начала делать репортажи для радио, стала постоянным автором одной программы, но скоро что‐то разладилось в менеджменте компании, внештатникам перестали платить. Я ушла. Поскольку меня уже знали, попытала удачи на ТВ, но там оказалось ещё хуже: времени и усилий на подготовку программы тратится немерено, а платят внештатникам по остаточному принципу. Зарплата — 30‐40 тыс. руб. Жить на эти деньги в Подмосковье невозможно. Подала на стипендию благотворительного фонда — получила 50 тыс. рублей на подготовку расследования. Сделала, опубликовала, получила премию — ноутбук. Приятно и полезно. У меня брали интервью иностранные корреспонденты, спрашивали, где работаю, — я отвечала гордо: фрилансер.
Я не жалуюсь. Я занимаюсь тем, что мне нравится. Не иду на компромисс со своей совестью, с убеждениями. Не выслуживаюсь перед начальством. Меня знают и печатают мои тексты. Иногда мои публикации имеют практический результат — и это самое дорогое, что может быть. Я счастлива, что реально могу принести пользу. Конечно, я подрабатываю: веду занятия в школе юного журналиста, несколько лет выпускаю с детьми школьную онлайн-газету, помогаю знакомым готовить рекламные ролики или пресс-релизы, и много что ещё. Главное — в согласии с собой.
,
,
ЭНДИ, 35 ЛЕТ
Я приехал в Брюссель, когда мне исполнилось 25 лет. За плечами были два года работы в крупнейшей газете одного восточноевропейского городка. Редактор считал, что я самый талантливый из сотрудников и лет через 10 мог бы стать заведующим отделом. Меня это, конечно, не устраивало, я мечтал о звёздной карьере в крупнейших изданиях на английском или французском языке. Мне улыбнулась удача: практически сразу я получил место стажёра в Европарламенте. Совершенствовал французский и английский, изучал законодательство ЕС. После окончания рабочего дня писал тексты для международного отдела своей газеты, там трудно было выразить себя творчески. В основном требовались переложения пресс-релизов и краткие отчёты о важных встречах, но я получал скромные гонорары, которые были весьма кстати. Через два года я уже свободно говорил и писал на трёх языках, завёл кое‐какие контакты и начал искать место. Встречи с потенциальными редакторами ошарашили: мне предложили печатать мои тексты бесплатно. Я не был к этому готов. В конце концов нашёл несколько подработок: пресс-клиппинг, подготовка пресс-релизов и текстов выступлений общественных деятелей, посты для социальных сетей. Лучше чем ничего. Я писал от 20 до 50 текстов в месяц, зарабатывал 400 евро в лучшем случае. Жить на это в Брюсселе было практически невозможно.
Я научился делать видео, занял денег, купил аппаратуру и предлагал свои сюжеты сайтам, но всё, что я мог получить, — не более 70 евро за каждый. Я едва сводил концы с концами. Через некоторое время стал автором телеканала, снимал важнейшие европейские события и социальные репортажи, колесил по странам, не получая никаких командировочных, — спать приходилось иной раз на вокзале. Но кому об этом расскажешь и пожалуешься! Оставалось только радоваться, что здоровье не подводит и я вовремя успеваю выполнить задание. Конечно, не всё успевал сделать одинаково хорошо, тем более что разброс тем был велик: сегодня я пишу об экономике, завтра — о НАТО, а послезавтра — о кино и беженцах. Не хватало времени на подготовку, проверку фактов, поиск интересных деталей… Я гонялся за новостями как сумасшедший.
,
,
В марте 2016 года в Брюсселе произошли два теракта. Все телекомпании и VIP-журналисты приехали в город. Они снимали гостиницы по 200 евро за ночь, получали суточные, которые позволяли обедать в лучших ресторанах, ездили на такси вместе с операторами, звукоинженерами и ассистентами. Но они не знали города и не могли общаться с жителями, многие не говорили по‐французски и по‐фламандски. Им срочно требовались местные фрилансеры для подготовки репортажей. Так что мы были поводырями этих «випов», обслуживающим персоналом. Я честно работал по 18 часов в день, обслуживал три больших телеканала. Журналисты в Брюсселе делятся на две категории: те, у которых есть всё, и те, у кого нет ничего. Есть фрилансеры типа меня, которые обладают тысячей контактов и массой знаний, многое умеют, но еле сводят концы с концами. Есть журналисты, которые зарабатывают больше трех тысяч евро, их жильё, транспорт, обучение детей покрываются редакцией. Некоторые из них действительно блестящие профессионалы. Чеcтно говоря, прожив девять дет в Брюсселе, я оставил надежду найти постоянную работу в СМИ. Фрилансеру «со стажем» почти невозможно получить такое место. Зато многие редакторы мечтают о рядовом пехотинце в битвах за новости — особенно, если он молод и амбициозен. Таким стоит ожидать самых рискованных и необычных предложений. Главное правило для фрилансера? Не задумываться о завтрашнем дне, сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас. Завтра будет другой день.
,
