В 1912 году один из наиболее авторитетных деятелей спортивной печати Александр Анохин, говоря о качествах, необходимых спортивному журналисту, был неприхотлив:
«Спортивный корреспондент должен удовлетворять двум основным требованиям:
1) знать то, о чем пишет,
2) быть беспристрастным.
Если знание предмета подразумевалось у энтузиастов и фанатиков спорта, выбравших неблагодарный труд спортивного журналиста, то с беспристрастностью дела обстояли гораздо хуже.
В глазах значительной части общества заниматься спортом — а уж тем более серьезно, не в фельетонном стиле, писать о нем — считалось чем‑то почти неприличным, в спортивную журналистику приходили совсем молодые люди, чаще всего — сами спортсмены. Такое «происхождение» подразумевало увлеченность спортивной жизнью, погружённость во все ее течения и процессы, тесную связь со спортивной средой — а все это плохо уживалось с беспристрастностью и независимостью суждений. Спортивными журналистами становились люди со сложившимися взглядами — абсолютно субъективными.
Но это лишь одна проблема. Вторая заключалась в том, что в спортивной журналистике находили отражение интересы различных, говоря современным языком, субъектов спортивной деятельности, которым спортивная пресса представлялась удобным инструментом для достижения их целей. Чему способствовали условия труда спортивных журналистов. Не только общественный престиж профессии был невысоким, но и материальная составляющая оставляла желать лучшего: гонорары в спортивных редакциях считались роскошью, люди работали в прямом смысле слова за идею. Как следствие, они оказывались в зависимом положении от устроителей и судей соревнований.
,
,
До революции журналисты, пишущие о бегах и скачках, собирались на ипподроме вокруг столба с надписью «Пресса». На футбольных и других спортивных площадках отсутствовали и столбы. Даже на таких крупных соревнованиях общеимперского уровня, как Олимпиады 1913 года в Киеве и 1914 года в Риге, репортёры терпели гонения. Михаил Гостев, направленный в Ригу журналом «К спорту!», свидетельствовал:
Условия для работы были самые тяжелые. С первых шагов Олимпиады начались трения между судьями и корреспондентами, а особенно фотографами. Нас, сотрудников, гоняли с каждого места, где бы мы ни остановились. Каждый судья считал своей обязанностью подойти к нам и сказать, чтобы мы удалились. Бедная пресса, она никогда не могла добиться своего права!
Иначе относились к журналистам организаторы турниров, имевших профессиональную основу. Чемпионаты по французской борьбе, бега и скачки, велосипедные гонки с их высокими результатами, зрелищностью и зрительским ажиотажем вокруг — здесь журналистов привлекали бесплатным входом и особыми условиями. Так, на большинстве циклодромов, принадлежавших велосипедным обществам, имелись специальные ложи для прессы. Правда, вход в них контролировали секретари этих обществ и просто не пускали неугодных им корреспондентов.
Больше других о репортёрах заботились антрепренеры бесконечных «всемирных чемпионатов» по борьбе, заинтересованные в шумном освещении, жадном внимании публики и коммерческом успехе. При этом, как вспоминал все тот же Анохин, от репортёров часто требовалось:
…писать то, что диктует организатор, и тогда вас покормят, обласкают, даже труд писания облегчат, давая готовые рецензии, а попробуйте писать то, что надо по вашему — вы не только не получите входа на борьбу, а рискуете еще отведать крепкой длани г. борца.
Это не было преувеличением: угрозы расправы получали даже самые видные репортёры; бывали случаи, когда разъяренные атлеты врывались прямо в помещение редакции.
К ИСТОКАМ БОРЬБЫ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ
Отчёты отчётами, но для журналистов важнейшей задачей было проникнуть туда, куда закрыт путь обычным зрителям, получить информацию о внутренней жизни спортивных организаций. Допуск к этим сведениям целиком контролировался секретарями обществ, лиг и союзов и напрямую зависел от их желания или нежелания общаться с прессой. Когда перед обозревателем журнала «Сила и здоровье» в очередной раз закрылись двери заседания Санкт-Петербургской Футбольной лиги в 1913 году, он сетовал:
Спортивный журналист, как таковой, у нас не всегда признается величиной, с которой стоит считаться.
Здесь взаимоотношения журналистов с обществами переходили из плоскости личных конфликтов в более серьезную проблему. Вышеупомянутый обозреватель не мог получить доступ на заседания Лиги по одной причине — он не соглашался предоставлять рукопись секретарю на предварительный просмотр перед публикацией. Да еще возмущался в журнале:
Господа, ведь должен же журналист иметь собственный взгляд на дело, о котором пишет? Неужели каждую нашу статью мы должны нести в Комитет Лиги для наложения штемпеля «к печати разрешается»? Нет, это не пройдет! Я лично буду писать то, что считаю нужным и важным для дела развития футбола, а не господ из Лиги.
,
,
,
Внутренний цензурный режим спортивного сообщества — явление, возникшее сразу за появлением организационно оформившегося спорта и его профильной журналистики. Цензурные комитеты царской России не слишком интересовались спортивными журналами. Другое дело — комитеты спортивных лиг, которые были кровно заинтересованы в том, чтобы информация об их деятельности была подана читателю в наиболее благоприятном виде.
Главный аспект работы журналиста — необходимость получения сведений — требовал общения со спортсменами, организаторами, устроителями соревнований, у которых были свои взгляды на то, как и о чем должно писать. Они быстро привыкли смотреть на печатное слово как на средство, служащее прославлению их побед и достижений. Спортивные корреспонденты вынуждены были оглядываться на желания видных спортсменов, влиятельных обществ, могущественных фирм. Александр Анохин с печалью констатировал:
Надо иметь большое мужество, чтобы идти против них.
СОР ИЗ ФИЗКУЛЬТ-ИЗБЫ ВЫНОСИТЬ ЗАПРЕТИЛИ
В советский период вопросы обеспечения правильного, нужного руководству отображения физкультурно-спортивной действительности решались проще и централизованнее — в спорткомитетах, спортивных обществах и партийных инстанциях.
Был, правда, период в 1920‑е годы, когда, вслед за всей остальной советской печатью, спортивные издания заполонили публикации внештатных корреспондентов-активистов — физкоров. Этих рабочих и крестьян-физкультурников, которые присылали в редакции материалы о жизни спортивных кружков фабрик и заводов, приходилось учить буквально азам журналистской деятельности. Ответственный редактор журнала «Красный спорт» Михаил Шимкевич инструктировал:
Не начинайте ваших повествований от Адама, начинайте сразу с дела, в стороны не отвлекайтесь, мелочами письма вашего не загружайте, не стройте бесконечных фраз. Прилагайте фотоснимки к вашим корреспонденциям. А где возможно организуйте, товарищи, и коллективное творчество — садитесь в круг и диктуйте вашему физкору всё, что вы хотите нам написать.
,
,
Физкоры обеспечивали молодой советской спортивной журналистике связь с массами, помогали организовать их, давали обратную связь и являлись выразителями общественного мнения. Их задачей было вскрывать и выявлять недостатки в организации физкультурной работы, следить за их исправлением. О критической направленности публикаций физкоров говорят названия рубрик: «Сор из физкульт-избы», «Пером физкора по недочётам», «Печальные фактики из физкультурной практики».
,
,
,
Но разоблачительная деятельность корреспондентов-активистов, их смелая критика, шедшая выше и дальше местного уровня, со временем стала доставлять всё больше тревог партийно-государственному аппарату, и к концу 1920‑х годов неудобная практика была свёрнута.
В дальнейшем, особенно в послевоенный период, состав корреспондентов, имеющих право присутствовать в ложе прессы на конкретных соревнованиях, совместно определялся существующей с 1955 года Федерацией спортивных журналистов СССР, Спорткомитетом и их местными органами. Квота зависела от места издания в иерархической структуре советских СМИ. Дважды в год на заседании президиума Федерации определялось количество и персональный состав журналистов, получавших право прохода в ложи центральных стадионов и дворцов спорта.
Так формировалась группа из 100-120 элитных спортивных журналистов, вопрос о лояльности которых даже не возникал. Зато престиж профессии в глазах общества вырос неизмеримо. Спортивные журналисты получили ясно очерченные и гарантированные условия труда: выделение мест на стадионах, предоставление им всех видов информации (стартовые протоколы, технические результаты и т. п.), приличные условия размещения во время командировок и т. д.
ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО В НОВЫХ УСЛОВИЯХ
Современная ситуация в спортивной журналистике позволяет проводить параллели с обстоятельствами столетней давности. По словам президента Федерации спортивных журналистов России Николая Долгополова, центр спортивной жизни сместился из государственных структур в крупные клубы и лиги, господствующие в наиболее популярных видах спорта. И у спортивной аудитории вновь на слуху попытки «приручения» журналистов. Их лишают аккредитации, требуют согласования материалов перед публикацией. Последнюю практику — визирование для удаления «острых мест», а то и предварительное ознакомление с вопросами репортёра — можно считать особенностью развития отечественной спортивной журналистики.
,
,
Экспресс»
,
В США или Великобритании журналисты по традиции не согласовывают текст или вопросы, воспринимая это как недопустимое вмешательство в свою деятельность. У нас же современные пресс-службы спортивных клубов и агенты спортсменов, озабоченные сохранением их имиджа, стремятся «дистиллировать» содержание публикаций, заранее пресечь неудобные вопросы, вычистить все потенциально конфликтные моменты.
Представители «критического» стиля в спортивной журналистике находятся в проигрышном положении ещё и потому, что им приходится конкурировать с «домашними» журналистами, сотрудничающими с корпоративными СМИ клубов и лиг. Они не ищут прибыли, имеют сложившуюся аудиторию, например, в лице болельщиков определенного клуба, у них есть более широкие возможности в смысле эксклюзивного контента. Сто лет назад Александр Анохин сказал практически по этому же поводу:
Надо иметь большое мужество, чтобы идти против них.
,
,
