Маленькое гражданское общество

Скепсис начал проявляться в комментариях экспертов, в том числе членов журналистского сообщества, с первых дней существования Профсоюза. Оно и понятно: без реально действующего примера в лице профессиональных медиаорганизаций трудно говорить об успехе схожих общественных проектов в России. Сложилось мнение, что журналистские союзы подсаживаются на денежную «иглу»: им платят гранты, а они при этом бездействуют.
«Если люди не видели реально работающих примеров, то они, естественно, будут так говорить. Если бы я смотрела со стороны, тоже бы так думала, — ​говорит Александрина Елагина, отвечающая в ПЖ за работу с медиа. — ​А если этому неоткуда взяться, то надо делать это заново. У людей возникло желание сплотиться и поддерживать друг друга, и это переросло в союз, чтобы у нас был какой-то инструмент защиты», — ​поясняет Елагина.

Объясняя мотив создания Профсоюза, она цитирует фразу из знаменитой речи Леонида Парфёнова о том, что «журналистика никому не нужна». Никому, кроме самих журналистов. «Мы должны объединяться и создавать свое маленькое гражданское общество», — ​считает Александрина Елагина.

На момент первого учредительного съезда ПЖ в его составе было 26 человек, теперь число членов увеличилось до 300, причём это представители совершенно разных СМИ, начиная с МИА «Россия сегодня» и заканчивая «Медиазоной». Пока конфликтов не наблюдалось, и руководство надеется, что такая разномастность участников сыграет в пользу Профсоюза.

Александрина Елагина входит в число девяти журналистов-энтузиастов, на которых, по сути, и держится Профсоюз. Они образуют руководство, так называемое профбюро, которое координирует действия ­организации. Каждый член профбюро отвечает за свой набор кейсов по разным направлениям.

25 июня 2016 года был избран новый состав профбюро. Так, взаимодействие с органами власти легло на плечи Екатерины Винокуровой (Znаk.com), а с региональными журналистами — ​Дианы Злобиной (фонд «Общественное мнение»). Защитой трудовых прав занимается Павел Никулин («Такие дела»), а работой с правоохранительными органами, защитой профессиональных и гражданских прав — ​Максим Солопов («Медиазона»). Что же касается проведения гуманитарных акций и краудфандинга, за это отвечает Павел Пряников (LiveJournal).

Есть правило, что никто из главных редакторов не может занимать руководящие должности Профсоюза. Члены профбюро — ​все достаточно молодые, и опыта организационной деятельности у них мало, поэтому обязанности поделены так, чтобы каждый занимался тем, что умеет.

Все они работают на добровольной основе, большинство совмещает деятельность с основной работой в редакциях: «Пока нет никаких дополнительных ресурсов, кроме энтузиазма». Но у Профсоюза уже есть электронный счёт, на который каждый желающий может перечислять пожертвования. Кстати сказать, этот момент в профсоюзе работает отлаженно. Первым делом учредители Профсоюза решили собрать деньги для Башира Плиева, водителя сожжённого в Ингушетии микроавтобуса. Нужная сумма была собрана за четыре дня.

Вся организационная работа строится на съездах Профсоюза: чтобы руководители отчитались о проделанной работе, что на первом плане и т. д. На съездах проходят и голосования среди членов ПЖ, и отдельно среди членов профбюро. Согласно регламенту в голосовании участвуют все, причём, если кто-то проголосовал против, обсуждение начинается заново, после чего снова проводится голосование. «Мы учимся договариваться между собой и в случае с малым количеством людей, что проще, и с большим количество людей, что не так легко, как казалось. Но это уже происходит», — ​комментирует Александрина Елагина.

Следующий съезд ПЖ планируется провести после выборов в Думу. На нём уже будет обсуждаться вопрос государст­венной регистрации. Максим Солопов, один из членов профбюро, признался ЖУРНАЛИСТУ, что отсутствие государственной регистрации осложняет его работу с правозащитными кейсами, но мнения участников Профсоюза на этот счёт расходятся.

Так же Солопов полагает, что наличие аппарата из двух-трёх энергичных человек, готовых работать в самых разных направлениях, в том числе в организации деятельности Профсоюза, и их постоянное финансирование просто необходимы: «Речь идёт о выборном органе с избираемыми профбюро постоянными сотрудниками, у которых будет полноценный рабочий график. Они будут заниматься тем же мониторингом правоприменения, как в других общественных организациях». Солопов считает, что это вопрос эффективного менеджмента.

Проблема превращения пассивного клуба по интересам в эффективное оружие борьбы за права журналистов, помимо соблюдения всех формальностей, заключается в желании самих представителей СМИ активно взаимодействовать с правозащитниками, их готовности меняться и менять медиасреду. Но вместе с тем, как считают в ПЖ, если журналисты сами не будут обращаться к ним со своими проблемами, консультироваться по разным вопросам, тогда они ничего не смогут сделать.

Профсоюз — ​организация, которая, в первую очередь, должна защищать социальные трудовые права. «Все беды от трудовой культуры в журналистском сообществе, а все остальные — ​сопутствующие, — говорит Александрина Елагина. — ​Если в Москве журналист ещё может выбрать, куда ему перейти, то в регионах особого выбора нет».

Павел Никулин с другими членами ПЖ разрабатывает проект трудового договора, который бы устроил всех и мог гарантировать журналистам максимальную защиту.

Елагина приводит в пример свой личный опыт работы в региональном отделении канала «Россия 24». Когда она в воскресном эфире сравнила эффективность работы местного мэра с мэром другого города, руководство канала решило не продлевать с ней ежемесячный контракт. «Если бы это был договор другого формата, то, возможно, со мной пришлось бы разговаривать. Если бы он был штатный, то после увольнения мне бы полагались выплаты по зарплате, и всем была бы очевидна причина. А так это превратилось в «У нас нет денег».

Елагина уверена, что «есть такие люди, которым не нравится то, что происходит, и они хотели бы рассказать об этом, но рисковать и терять работу хотят далеко не все, особенно если есть семья».

Павел Никулин также работает над проектом опроса по трудовым проблемам. Этот опрос поможет в том числе разобраться с ситуацией в регионах и разработать план, как и чем помогать сотрудникам региональных редакций.

Правозащитные кейсы также часто встречаются среди обращений в ПЖ. Важной задачей в этом направлении является делегирование членов Профсоюза в состав Общественной наблюдательной комиссии, которая посещает места лишения свободы и инспектирует их. «Это очень серьёзный инструмент, который поможет защищать наших коллег, оказавшихся в местах лишения свободы», — ​говорит Максим Солопов. По его мнению, усилить правозащитное направление ПЖ помогут профсоюзы других отраслей с большим опытом такой работы. В этом плане, считает Солопов, «ПЖ надо тесно сотрудничать с крупными профсоюзными объединениями, например, с Конфедерацией труда России».

ПЖ нацелен на сотрудничество и с международными организациями, такими как «Репортёры без границ». Сейчас Профсоюз совместно с международной организацией Frontline проводит образовательное мероприятие — ​кинопоказы о технике работы журналистов в горячих точках. «Пока у нас есть только неформальные отношения с правозащитными организациями, например с «Агорой», готовой помогать журналистам, оказавшимся в ситуации какого-либо давления, будь то насилие, нападение, или заказные уголовные дела», — ​рассказывает Максим Солопов.

Хотя многие правовые кейсы связаны с работой журналистов в зоне конфликтов, часто возникают простые рабочие ситуации, как в случае с саратовскими журналистами: у них «жесткое противостояние с местными олигархами, где дело доходит до избиения».

Кейс по нападению в Ингушетии, который подтолкнул группу московских репортёров к созданию Профсоюза, был ориентирован на то, чтобы следствие включило в дело 144-ю статью УК РФ и признало причиной нападения именно воспрепятствование профессиональной журналистской деятельности. Профсоюз считает это своим личным достижением, ведь по этой статье дела заводят крайне редко.

Среди других кейсов Профсоюза — ​дела об избиении Олега Кашина, об убийстве Тимура Куашева, об обвинении в клевете Сергея Вилкова. Профсоюз разослал запросы в различные инстанции, чтобы те проверили все нарушения Следственного комитета в расследовании этих дел. Причём Профсоюз часто сталкивается со странной реакцией, когда многие представители власти вообще не понимают, зачем нужен какой-то диалог, а некоторые вообще думают, что лучше знают, как должны работать журналисты.

Оказывается, всё дело в банальных формальностях. «К сожалению, государственная регистрация — ​это одно из условий сотрудничества с правоохранительными органами, — ​поясняет Максим Солопов. — ​Мы живём в стране, где буква закона связана с бюрократическими процедурами. Зачастую для общения с властными структурами необходимо выступать от имени общественной организации, зафиксированной Минюстом. Для них очень важно наличие реквизитов и запрос на официальном бланке организации, иначе тот превращается в запрос от частного лица с соответствующими сроками ответа в 30 календарных дней».

Пока что ПЖ работает в качестве «медийного представителя» и старается привлечь внимание коллег к событиям в регионах. Он также выступает в качестве консультанта и готов предоставлять компетентную юридическую информацию. «Если журналист оказался в экстренной ситуации, или его незаконно увольняют с работы, или надавали микрофоном по голове, в таких случаях надо звонить адвокату. Можно обратиться в Профсоюз, который найдёт того же адвоката. Если хотите, чтобы вас кто-то представлял — ​обращайтесь», — ​говорит Александрина Елагина.

На вопрос ЖУРНАЛИСТА: «Чего же добился Профсоюз за полгода деятельности?» Елагина отвечает так: «Не всё делается сразу, а все хотят здесь и сейчас, но так не бывает. Мы знаем вектор направлений, куда идти, а главное, зачем. А сказать, что за полгода мы должны были успеть устроить фестиваль и всё сделать — ​нет. Правозащита — ​процесс не одного месяца, а иногда и не шести. Это долгий процесс. Очень жаль, что с законом об аккредитации на выборах мы не смогли ничего сделать, потому что его приняли в два приёма. Выйти на площадь и покричать, что мы не согласны, — ​это полезно, даёт эмоциональную разрядку. Но надо и уметь договариваться. Тут ЦИК идёт нам навстречу, обсуждается процесс взаимодействия. Речь идёт и о включении профсоюза в активные рабочие группы с Роскомнадзором для обсуждения рекомендаций по освещению суицидов».

В Профсоюзе надеются, что в будущем им удастся «расправить крылья, и тогда разговор с властью станет ещё интереснее, — ​резюмирует Александрина Елагина. — Ведь если есть реакция, значит, мы движемся в правильном направлении».