Он жил вопреки, жил — в смысле делал своё дело, вопреки — то есть не так, как общепринято. Был диссидентом, когда за это могли посадить.
Когда уже разрешили общественную деятельность и его багаж и репутацию можно было конвертировать в прочный источник существования, стал основателем «Партии любителей пива» и затем «Субтропической России». Показывая тем самым условность идеологии в России (а он знал цену и «правым», и «левым»).
Я с ним был знаком с тех времён, когда Володя вместе с друзьями выпускал при помощи редких в 90−м году компьютеров самиздатскую «Панораму», он и нам помог делать «Русский курьер». Но когда печатные независимые от парторганов издания размножились, не стал зарабатывать лёгкие деньги на своём умении анализировать и доискиваться первопричин и первоисточников происходящего. Не старался угодить редакторам или владельцам, не следовал коньюнктуре, хотя видел её одним из первых. Писал всегда сжато и глубоко, что не способствует коммерческому успеху в журналистике. Был и оставался историком, а считался одним из авторитетов в расследовательской журналистике.
Его проект назывался «Антикомпромат», и он кардинально отличался от тех СМИ, которые зарабатывают, излагая кому-то выгодные версии. На своих разоблачениях он не зарабатывал, старался просто издать книгу и продать продукт. Потратил кучу времени и знаний, чтобы раскопать подлинное имя хакера Хэлла, выдававшего в интернет украденные по заказу властей интимные переписки, то есть сработал против принятой в России «компроматной» журналистики.
Он умер тогда, когда после книги «Корпорация: Россия и КГБ во времена президента Путина», написанной совместно с Юрием Фельштинским, начал передавать в фонд, основанный за рубежом, документы о коррупционерах и преступниках во власти. Умер на 60−м году жизни. И остался одним из тех, кто сохранил репутацию журналистики в годы, когда так легко она терялась.
