Дело бесперспективное

Большинство работников нашей редакции не имеют журналистского образования, но при этом все они классные газетчики, что подтверждено в том числе и победами в различных регио­нальных и всероссийских профессиональных конкурсах. При этом есть и противоположные примеры. У нас в редакции стажировались люди, получавшие красные дипломы на журфаках, но, увы, на практике не способные написать простую информацию в десяток-другой строк.

Насколько мне известно, Минкомсвязь отклонило проф­стандарты для работников медиаотрасли, которые предложил Минтруд. Посему париться по поводу перечня этих ­самых стандартов, квалификации, аттестации и прочей, как бы это помягче сказать, дури считаю излишним и прежде­временным. А вот о чём хотелось бы порассуждать, так это об активности всякого рода чиновников-бюрократов в ­период кризиса.

Многие из них из кожи лезут вон, чтобы доказать, что они, мол, самые необходимые в государстве люди! И кабы не их деятельность, то и солнце б перестало вставать над страной. На мой взгляд, инициативы Минтруда из той же бюрократической оперы. На сегодняшний момент принято, кажется, около 800 профстандартов, а в дальнейшем планируется довести это количество до 2000! Иными словами, разрабатывающие их чиновники без кресел не останутся, придумывая единые профессиональные стандарты для пожарных, воспитательниц детского сада, бойцов спецназа и солистов балетной труппы. Ну разве не абсурд?

Увы, с подобным приходится сталкиваться всё чаще. Кризис заставляет многочисленных бюрократов «работать» изо всех сил, что порождает кучу невнятных циркуляров, постановлений, кодексов и изменений в них. Сужу по нашей редакции, от которой различные инстанции ежемесячно, ежеквартально и ежегодно требуют всё больше и больше отчётов, справок и т. д. Так называемый документооборот растёт и ширится.

И если б только это! Порой государство напрямую вмешивается в работу редакции, и ничего кроме чувства раздражения подобное вмешательство не вызывает. Приведу простой пример.

Совсем недавно редакцию газеты «Красного знамени» посетил проверяющий (милейший, кстати сказать, человек) из Федеральной службы по надзору в сфере транспорта Управления государственного автодорожного надзора по Липецкой области. Он нашёл в работе нашей организации аж восемь нарушений.

В их числе, например, отсутствие в штатном расписании механика, который должен контролировать состояние автомобилей при выезде из редакционного гаража.

На мой недоуменный вопрос, на кой ляд нам механик, если мы не автотранспортное предприятие и имеем всего одну машину, проверяющий развёл руками и сослался на российские законы.

А ещё у нас в редакции не оказалось ежемесячных справок из ГАИ об отсутствии ДТП (притом что у нас дисциплинированный, опытный водитель) и пяти (!) журналов контроля, от «Учёта технических воздействий на автотранспортное средство» до «Учёта вводного инструктажа водительского состава».

Кроме того, не было, как значится в предписании, «должностного лица, ответственного за обеспечение безопасности дорожного движения (а что тогда делают на дорогах сотрудники ГИБДД?), прошедшего в установленном порядке аттестацию (оказалось, аттестация эта платная и стоит более 10 тыс. рублей. — Прим. Р. Д.) на право занимать должность». Во как!

Сверх того, мы ещё должны ежегодно обучать водителя (причём в областном центре, в Липецке, и тоже, разумеется, не бесплатно) по специальной программе.

Далее в предписании значатся ещё несколько пунктов, про которые можно сказать словами поэта Михаила Лермонтова: «Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно».

Да ещё как грустно! Ведь исправить все «недочёты» наше, мягко говоря, не самое богатое в городе предприятие должно было в течение месяца, а иначе — ​штрафные санкции.

Спросите: кому все это нужно? Честно отвечу: не знаю, ну разве что самому Управлению гсавтонадзора.

Вот это и есть наглядный пример, когда государство (в лице своего проверяющего органа) играет, на мой взгляд, роль чрезмерно придирчивого, забюрократизированного и абсолютно негибкого субъекта, тупо стригущего всех под одну гребёнку. Ведь получается, ему всё одно, что автотранспортный холдинг, что градообразующий комбинат с многочисленной техникой, что маленькая редакция с единственным автомобилем. После такого «пострига» невольно испытываешь в отношении государства, увы, не чувство патриотизма, а лишь раздражение, подспудную обиду и горечь.

Изо всех сил хочется верить, что приведённый выше пример — ​всего лишь единичный (частный) случай, а вовсе не система по относительно честному отъёму денег, как говаривал товарищ Остап Бендер. Очень хочется надеяться, что, возможно, со временем всё утрясётся, и контролирующие органы, которым запрещено «кошмарить бизнес», не придут к нам — ​мелким конторам, фирмам и нищим редакциям, дабы в итоге составить отчёт о своей «наиважнейшей» деятельности (ощущение такое, что ради этих-то отчётов всё и делается), а начнут действовать точно и избирательно, в лучшем смысле этого слова, то есть там, где их вмешательство действительно необходимо. В противном случае бюрократия просто погубит нашу страну.