— Сегодня все вокруг технологий крутится. Вот и «Эхо Москвы» теперь в YouTube. С какой целью?
,
,
— Радиостанция перестает быть просто радиостанцией, она становится неким хабом, к которому каждый человек получит свой подлет: через традиционное вещание, звуковой эфир в интернете, социальные сети, а сейчас и YouTube. Конечно, это все сопряжено с новыми техническими задачами, но мы их решаем.
— И Дудь, и Собчак создают свои программы в YouTube, используя подход, отличный от телевизионного. А каким будет там контент радиостанции?
— Для «Эха» YouTube — это дополнительный способ донести до аудитории информацию. В отличие, например, от Дудя, Собчак, Навального, которые специально делают свои программы для YouTube, мы идем от звука, который будет расширен за счет видео.
— Как стилистически планируется представлять радиостанцию в YouTube? Пойдете ли вы по пути тех, кто привлекает молодую аудиторию, используя, например, нецензурную лексику?
— Нет, у нас стилистика остается прежней. Мы радиостанция, которая является официальным, а не самопальным СМИ, со сложившимися и установившимися правилами, поэтому в формах предъявления контента мы себе не будем изменять. Мата в YouTube у нас не будет, как нет и не может быть его в наших программах. Я не считаю мат чем-то страшным, но не рассматриваю уместной эту стилистику в эфире. Я, например, могу жестче сказать и без всякого мата.
,
,
— Возвращаясь к вопросу о новых технологиях, спрошу о подкастах на «Эхе Москвы». Будет ли радиостанция развиваться в этом направлении?
— А можно считать подкастами архив наших передач? Если можно, значит, подкасты у нас уже есть, но это не главное направление для радиостанции. Специально подкастами мы не занимаемся. Для того чтобы по-настоящему создавать некое произведение, нужно его делать специально, как «Арзамас» или «Медуза». Я, например, часто и с большим удовольствием слушаю просветительские подкасты «Арзамаса».
Нам часто задают вопросы наши радиослушатели: почему не делаете подкасты? Ответ такой: потому что пока не знаем, как делать. Если YouTube стремительно развивается, подписки на него растут, то просмотр наших подкастов не очень велик.
Думаю, что идея создания хаба будет способствовать и реализации идеи с подкастами. Появятся возможности приходить на «Эхо Москвы» разными путями: слушать радио, или смотреть передачи, или в записи их слушать и смотреть. Это разные двери в радиостанцию.
— Чарльз Мейс, американский радиожурналист с NPR (Национальное общественное радио), сказал мне, что «Эхо Москвы» представляет собой ток-шоу в радиоэфире. Потому что американские ведущие не выражают в эфире личных мнений, сохраняя умеренность и сдержанность в оценках. Личные суждения они высказывают только в подкастах. Вы согласны с ним?
— У нас немножко другая ситуация.
Дело в том, что есть много разных жанров того же самого ток-шоу. У нас была передача «Клинч», когда двое приглашенных между собой спорят, а ведущие должны сидеть и молчать, только задавая вопросы.
,
,
В новостях у нас никаких мнений нет, естественно. На «Эхе Москвы» существует строгая новостная система информационных передач, в которых оценочных суждений быть не может.
В других программах, когда мы говорим с гостями, мы можем высказывать свое мнение, и часто мнение ведущего звучит как провокация: «я этого не понимаю», «а откуда вы это взяли?», «а мне кажется, что здесь что-то не так». Это нам помогает раскрыть гостя, чтобы он говорил обоснованно и наиболее полно раскрывал свою позицию, а не отделывался общими словами. И поэтому кому-то кажется, что мы высказываем свое мнение.
— Часто слушаю передачу «Ганапольское. Итоги без Евгения Киселева». И у меня складывается впечатление, что ведущие договариваются между собой, какой позиции придерживаться при обсуждении темы. Выглядит это как ролевая игра, где речевое поведение ведущих не всегда соответствует тому, что они думают на самом деле.
— Они вряд ли договариваются. Это роли, которые естественным образом соответствуют им самим. Искусственную позицию всегда почувствуешь и определишь, но элемент игры в передачах есть, конечно. Иногда мы подыгрываем друг другу, потому что нам нужно раскрыть гостя или тему. Наше дело — привлечь внимание к обсуждению.
Способы реакции на информацию тоже бывают разные. Я, например, не люблю звонки в студию, потому что в звонках есть определенная торжественность. А когда человек просто в чате СМС пишет, возникает гораздо более непосредственное общение. Вообще по телефону сейчас меньше люди говорят, чаще пишут.
— В последнее время у вас появились языковые программы, передающие национальный колорит народов. С учетом того, что «Эхо Москвы» является общественно-политической радиостанцией, хочу спросить: нет ли в передачах об украинском и татарском языках политического подтекста?
— Это очень хорошие передачи. «Говорим по-татарски» Макс Курников нам притащил из Уфы. Передача необычайно веселая и задорная, слушать ее приятно по многим обстоятельствам, и не только татароговорящим людям. Я сам вырос в Москве в плотных татарских кварталах, поэтому знаю точно, что это очень московская и очень российская тема.
Вообще, чтобы появилась новая передача, всегда нужен человек. Вот был у нас Боря Алексеев — и был в радиоэфире джаз, умер Боря — и нет джаза на «Эхе Москвы». Когда болеет Володя Ильинский, некому говорить про «Битлз». Володя несет радиослушателям любовь свою и кропотливость в изучении творчества «Битлз» и делится этим. Приходит человек и приносит свою тему. Так появляется новая передача.
— Ведете ли вы борьбу с фейками? На «Дожде» и на «Медузе» есть программы по фактчекингу. Планируется ли что-то подобное на «Эхе»?
— Главное правило в борьбе с фейками — давать информацию не ошибаясь. Как известно, заниматься опровержением плоского характера Земли постоянно невозможно. Когда у нас гость говорит какую-нибудь ерунду, мы сообщаем о его ошибке или ошибке в расшифровке сразу: «это было в таком-то году» или «Черчилль этого никогда не говорил» и др. Когда к нам попадает очередной распятый мальчик, мы распинаем тех, кто его распинает. Вот у нас появилась непроверенная информация про письма с финансированием Зеленского. Рома Доброхотов с «Инсайдера» провел расследование и потом у нас в эфире по телефону задал вопрос: «Зачем публикуете непроверенную информацию?» Мы посмотрели, сверили документы и выявили: раз чепуха, два чепуха…
,
,
— Разбираетесь потом?
— Конечно. Если мы где-то ошиблись, то мы с этим будем обязательно разбираться. Когда коллеги выявляют наши косяки, мы об этом сообщаем, и на ошибки других СМИ мы также обращаем внимание. Открываю недавно наш журнал «Дилетант». Все прекрасно, замечательно, но почему-то написано, что покушение на Ленина было совершено в 1919 году. Вот что это такое? Но специально выявлением фейков мы заниматься не будем.
— Вы свою аудиторию изучаете?
— Мы всегда ощущаем, когда слушатели начинают зевать. Мы видим, когда падают рейтинги передач, и сразу что-то меняем. Но в вопросе с аудиторией все намного сложнее.
Вот сейчас для НТВ Елизавета Листова сняла потрясающий фильм «Северный морской путь». Современный, прекрасный, глубокий, отличный фильм, у которого очень маленький рейтинг. Но причина не в фильме, а в том, что НТВ вырастило такую аудиторию, которой нужны очень простые и сильные раздражители: чтобы кто-то кому-то по мягкому месту ударил. Поэтому этот замечательный фильм они не будут смотреть в массе своей. Канал с легкостью это поставил, никаких препятствий для фильма не было, но он не совпал с запросами целевой аудитории НТВ. Со зрителями и слушателями надо стараться быть вместе, поэтому мы никогда не вещаем, а разговариваем.
— «Эхо» переболело Лесей Рябцевой?
— Леся — талантливый человек, но ноша для нее оказалась непосильной. Она промахивалась и говорила какие-то вещи, которых совсем не знала. И за это получала оскорбления от коллег, которые с ней разговаривали через губу. Она предлагала много разных замечательных вещей, направленных на техническую перестройку радиостанции. Например, меня она научила открывать страницу передачи в Facebook. Но самое главное в том, что она нас заставила задуматься о том, что нельзя стоять на месте, нужно постоянно двигаться.
Ситуация с Лесей выявила кризис «Эха Москвы» — как профессиональный, так и человеческий. К ней многие журналисты проявили отвратительное высокомерие с хихиканьем по углам. Я думаю, что в том, что произошло с Лесей Рябцевой, больше нашей вины, чем ее. Но тот кризис, к счастью, радиостанция преодолела и двинулась в своем развитии дальше. Сегодняшний выход в YouTube является тому подтверждением.
— Мы начали с вами разговор с технологий, а вышли на содержание.
— И очень хорошо, потому что технологии — это всего лишь способ выявления и донесения смысла.
,
