Краткая история кинокритики: от газетных объявлений до блогов на YouTube

Автор: Максим Абрамович

Когда кино только появилось, рецензии приходилось писать спортивным корреспондентам и новостникам. После Второй мировой критики так устали от плохих фильмов, что взяли камеры в руки и начали снимать сами. А в 70-е превратились в звезд — миллионы узнали о них благодаря телевизору и радио.

ЖУРНАЛИСТ разобрался, как кинокритика проделала путь от простых заметок до сложносочиненных эссе и развлекательных шоу. Мы изучали в том числе англоязычные книги и научные статьи. Полный список — в конце.

НАЧАЛО ДВАДЦАТОГО ВЕКА: ОБЪЯВЛЕНИЯ В ГАЗЕТАХ

К началу века Томас Эдисон уже изобрел кинетоскоп, братья Люмьер провели первый в мире кинопоказ, а бывший фокусник Жорж Мельес продолжал эксперименты с монтажом. Кино обретало язык, но было скорее аттракционом, чем искусством. Операторы снимали реальные события на общий план, потому тогда даже смена крупности считалась браком.

В 1904-м и 1908-м появились первые тематические журналы: The Optical Lantern and Cinematograph Journal и The Bioscope. Их печатали для работников кино, поэтому внутри были объявления о продаже оборудования и новых премьерах. Иногда журналисты жертвовали информативностью и вскользь выражали свое мнение: называли фильмы «хорошими», а актрис «прелестными»; на таких эпитетах вся аналитика заканчивалась.

ДВАДЦАТЫЕ ГОДЫ: КИНО — ЭТО НОВЫЙ ВИД ИСКУССТВА

Настоящая кинокритика родилась, когда фильмы стали такими же сложными, как романы и картины. Эйзенштейн, Гриффит и немецкие экспрессионисты разработали принципы монтажа, художественного оформления и создания сюжета, по которым кино и сериалы снимаются до сих пор. Режиссеры придумали новые определения, с которыми можно было анализировать фильмы; например, слово «монтаж» журналисты взяли из эссе Эйзенштейна.

Обозреватели теперь не просто пересказывали сюжеты, а анализировали. Уже тогда главные англоязычные критики освещали актуальные сейчас темы. В архивах London Evening News можно найти жалобы на засилье аттракционных фильмов и плохие экранизации книг; В Vogue продвигали идею о том, что развлекательность и качество не противоречат друг другу. Фильмы становились все популярнее, а журналы и газеты нанимали в свои штаты новых кинокритиков. Из–за растущего спроса Times открыл первую в истории еженедельную рубрику с кинообзорами The Film World.

ТРИДЦАТЫЕ ГОДЫ: ОТКАТ НАЗАД

В тридцатые кино окончательно стало развлечением для масс. В Венеции прошел первый в мире кинофестиваль, а в Америке — первая кинопремия «Оскар». В Италии, СССР и Германии фильмы использовались как инструменты государственной пропаганды. Для американцев в «Золотой век Голливуда» кино стало не просто самым массовым развлечением, но и возможностью сбежать от Великой депрессии в мир выдумок и звезд

Фильмов производилось все больше и больше, поэтому кинокритиков требовалось так много, что рецензии писали даже спортивные обозреватели и работники из других отделов редакции. Они часто появлялись на закрытых премьерах, где близко знакомились со звездами первой величины, и редко высказывали мнение под давлением редакторов и владельцев студий-монополистов. Влияние тоталитаризма в Европе и монополий в Америке снова откатили массовую критику до пересказов. К тому же тогда людей больше интересовали звезды и закрученные сюжеты, чем серьезные художественные достижения.

Интеллектуальный подход сохранила либеральная американская пресса: New Freeman, Hound and Horn, The New Masses и The New Republic. Самым известным рецензентом тех лет был Джеймс Эйджи, который посмертно получил Пулитцеровскую премию. Он писал прозу и лирику, но популярным стал благодаря критике. Эйджи видел в кино большой потенциал, но ему приходилось смотреть сотни паршивых фильмов, чтобы найти что-то стоящее. Зная о произволе студийных боссов, он еще до написания «Авторской теории» называл режиссера главным создателем фильма.

ОТ СОРОКОВЫХ ДО ШЕСТИДЕСЯТЫХ: НОВАЯ ВОЛНА

После Второй мировой в кинокритику пришли эссеисты. Они не только показывали свой характер в рецензиях, но и стали влиять на кино: создавали новые авторские теории и снимали фильмы сами.

В Италии критики журнала Cinema, среди которых были будущие режиссеры Лукино Висконти и Джузеппе де Сантис, продвигали итальянский неореализм. Благодаря легкой 16-ти миллиметровой камере авторы смогли показать реальную жизнь, которой сторонились дурацкие павильонные комедии. Неореалисты снимали кино прямо на городских улицах среди обедневших слоев населения и послевоенной разрухи.

Фильмы «Рим — открытый город» и «Похитители велосипедов» влияли на всю Европу. В 50-е члены парижских киноклубов, вдохновленные фильмами итальянцев, а также прогрессивных голливудских режиссеров, Альфреда Хичкока и Джона Форда, создали журнал Cahiers du Cinéma. Работающие там критики, которые осуждали студийное мейнстримное кино, начали снимать фильмы сами. Жан-Люк Годар, Франсуа Трюффо, Клод Шаброль и другие режиссеры из редакции нарушали правила: снимали с рук, экспериментировали с музыкой, разрушали четвертую стену и делали резкие склейки. Экранизации исторических романов заместили фильмы о подростковом бунте, криминале и сексуальном раскрепощении. Благодаря Трюффо и еще одному известному критику Андреа Базену появилась теория авторского кино. Как художник или композитор, режиссер теперь считался единоличным автором, который полностью создает произведение.

Параллельно в Америке умирал Старый Голливуд и появлялся Новый. К 60-ым правительство США отменило цензурный кодекс Хейса и запретило кинокомпаниям владеть монополиями на прокат. Из–за разорения студий и конкуренции со стороны телевидения, продюсеры стали вкладываться в авангардное и экспериментальное кино, как в Европе. Для дерзких остроумных фильмов вроде «Бонни и Клайда» понадобились такие же критические статьи. В это время в прогрессивных журналах Time, The Nation и The New Yorker работали культовые журналисты: популяризатор авторской теории Эндрю Саррис, Полин Кейл и будущий режиссер Питер Богданович.

Полин была самой известной и влиятельной фигурой, и сейчас является одним из немногих критиков, которым посвящали фильмы и биографии. Она разгромила «Бегущего по лезвию» так, что Ридли Скотт заручился больше никогда не читать рецензии на его фильмы; настолько критиковала «Звездные войны», что Джордж Лукас назвал в честь нее злодея Генерала Кейла из фильма «Уиллоу». Ее строгость, страстность, сочетание черного юмора и глубокого анализа сделали ее кумиром как зрителей, так и режиссеров и критиков. Чуть позже Квентин Тарантино и Уэс Андерсон будут говорить, что научились снимать кино по ее рецензиям.

СЕМИДЕСЯТЫЕ: КРИТИКИ ВЫСТУПАЮТ ПО ТВ

В начале семидесятых молодой Роджер Эберт написал свои первые статьи. В них можно было впервые увидеть его приятный доступный слог и каноничный четырехзвездочный рейтинг, которым он оценивал фильмы. В 1975-м Эберт стал одним из самых известных людей Америки, когда на телевидении вышла передача Sneak Previews; в ней он вместе с критиком Джином Сискелом обозревал новые фильмы. Сначала шоу транслировалось только в Чикаго, но позже стало настолько известным, что его начали показывать по всей стране на 180-ти телеканалах. Сейчас Sneak Previews — это одна из самых популярных развлекательных программ в истории, которая принесла кинокритику в массы. Два страстных киномана, Сискел и Эберт привлекали обычных американцев своими горячими спорами о новых фильмах.

Главы станций и телеканалов тогда так впечатлились успехом шоу, что стали массово нанимать критиков, которые бы также обсуждали фильмы в новостных программах. Чтобы уложиться в небольшое время, они поверхностно оценивали фильмы в категориях «хорошо»/«плохо», и добавляли юмор для развлекательности. Ведущие коротких шоу вроде Today’s Critic’s делали упор не на глубину анализа, а на эксцентричность.

В то же время редакторы стали замечать, что читателей газет и журналов привлекают звездные или буквенные рейтинги, прямо как у отелей и ресторанов. Благодаря им можно было не углубляться в чтение, а просто взглянуть на оценку. Критики добавляли рейтинги и придумывали остроумные эпитеты, которые потом красовались в трейлерах и на афишах. В это время даже придумали специальное определение frankenquotes (цитаты-франкенштейны). Так называли отрывки из рецензий, которые меняли рекламщики со студий: они переставляли слова местами и добавляли восклицательные знаки.

СОВРЕМЕННОСТЬ: ПОТЕРЯ АВТОРИТЕТА

В двухтысячном манипуляции рейтингами и красноречивыми цитатами закономерно вылились в скандал: Sony поймали на том, что она использовала в трейлерах и на постерах цитаты несуществующего критика Дэвида Мэннинга. Тогда студия проиграла суд и выплачивала по пять долларов каждому обманутому человеку.

Случай с критиком-пустышкой иногда используют, как символ обесценивания профессии в эпоху интернета. Теперь мнение о фильме может высказать любой человек, а твит может стать популярнее большой статьи. В итоге критики из журналов стали частью обезличенных рейтингов на Rotten Tomatoes: сайт считает, сколько фильм получил положительных и негативных рецензий, и выставляет оценку в процентах.

Кинокритику хоронят еще с конца девяностых профессионалы вроде Джеймса Уолкота из Vanity Fair и Джима Хобермана; хотя возможно, что сайты и блоги не убивают профессию, а меняют. За несколько лет до своей смерти, в 2010-м году, Роджер Эберт написал статью «Золотой век кинокритики». Он считал, что мы живем в отличное время, когда про кино пишет самое больше количество людей. Кинокритика хоть и перестала быть профессией, но осталась делом, которое можно любить. Сейчас, кроме обычных зрителей со своими мнениями, в интернете появляются новые эссеисты. На ютуб-каналах вроде Every Frame a Painting и Lessons from the Screenplay фильмы анализируют работники индустрии, которые возвращают в обзор фильмов полноценный интеллектуальный анализ, иронию и искренность, с которыми свои рецензии писали профессионалы прошлого века.

Как в кино и литературе, в критике на месте нескольких титанических фигур появились сотни индивидуальных голосов. Тут можно решить самому, что это означает: смерть профессии или новый этап в ее истории.